тебе нужно рассказать только, что он видел и что делал.
Ты отступаешь назад, слышишь, как гид говорит: «Обратите внимание на гравированные дверные ручки», и на миг тобой овладевает желание оторвать одну из них и забрать с собой. Опустив голову, но продолжая наблюдать за ним, ты проводишь рукой по гладкому дереву скамей, задаваясь вопросом: «С какой целью он пришел сюда? Есть ли здесь что-то такое, о чем тебе следует узнать и доложить?»
Он смотрит на витражное окно со звездами на синем фоне и фотографирует на мобильный телефон, и ты притворяешься, что делаешь то же самое, но на самом деле фотографируешь его.
Когда он спускается по узкой, наклонной лестнице, ты скользишь за ним и тебе приходит в голову, как легко было бы столкнуть его вниз. Но ты здесь только для того, чтобы наблюдать. Затем ты выходишь за ним на улицу и останавливаешься, когда он, как и ожидалось, заходит в здание по соседству. На сей раз ты не идешь за ним: можно будет узнать подробности позже.
15
Я вернулся в аукционный дом, и мы со Смитом проследовали за молодой женщиной с кроваво-красными губами по широкому белому коридору. В открытых кабинках по обе стороны сидели, склонившись над компьютерами, сотрудники, а в конце виднелось большое, как театральный зал, помещение с пустой сценой.
– Аукционы полностью виртуальные, – сказала наша провожатая и собиралась добавить что-то еще, но посмотрела на что-то за нашими спинами и промолчала.
Там стояла женщина в черном платье без рукавов.
– Аника Ван Страатен, – представилась она. – Рада вас приветствовать.
Она протянула руку для крепкого рукопожатия. Большой серебряный браслет сверкал у нее на бицепсе, и десяток маленьких висел на запястье. Она бросила взгляд на нашу провожатую.
– На этом все, – сказала она, и девушка шарахнулась в сторону так, что чуть не упала.
В противоположность блондинкам из виденных мной ранее аукционных домов, Ван Страатен была смуглой. Темные глаза, темные брови, зачесанные назад темные волосы – в целом довольно эффектная и даже красивая. На вид ей было немного за сорок, хотя взгляд повидавших мир (и даже уставших от него) глаз заметно ее старил.
– Да, мы почти все делаем в виртуальном режиме, – подтвердила она. Говорила она чуть отрывисто, но акцент я не смог определить. – Вот это, в принципе, зал для торгов, но мы больше не проводим очных аукционов, так что теперь он у нас просто для вида.
– Арт-бизнес, шоу-бизнес – везде одно и то же, – заметил Смит.
– Никак не могу согласиться. – Ван Страатен пронзила его взглядом. – Искусство – очень серьезный бизнес, и я не могу представить, что в отделе хищений произведений искусства Интерпола приравнивают его к каким-то шоу.
Смит проигнорировал ее комментарий и спросил, как долго она здесь работает.
– Меньше года, – ответила она и повела нас к себе в кабинет. – Это временно. Меня наняли, чтобы помочь аукционному дому перейти на следующий уровень.
– Ван