чей родился у Алкмены сын от Амфитриона, и младенца нарекла она Гераклом, что значит «восхваляющий Геру», ибо произошел на свет будущий герой в день празднеств, посвященных богине Гере. Блестевшее дивной красотой тело и глаза младенца Геракла и необыкновенная сила, присущая ему с рождения, великую радость доставили Амфитриону. Однако совсем скоро распространились слухи во дворце Креонта, будто Алкмена, изменив мужу своему, родила Геракла от некоего любовника. Сии ложные и мерзостные слухи не сломили духа Амфитриона, убежденного в чистоте своей супруги, и он всячески старался подавить несправедливо вспыхнувшие подозрения. Были среди обвинителей и те, кто вовсе не собирался очернить Алкмену, но вместо этого утверждал, будто Геракла родила она от самого Зевса, как бы спустившегося к ней некогда с неба в образе Амфитриона, когда самого мужа Алкмены не было во дворце.
– О боги, за что насланы мне все сии мучения? – воззвал однажды герой к небу. – Как могут злые языки бесчестить имя супруги моей Алкмены? О, да не оправдаются страшные слухи, терзающие душу мою!
Многим наукам обучал Амфитрион своего сына, однако ничто не захватывало так дух Геракла, как боевое искусство. Не было равных юному Гераклу в умении владеть оружием, ни один из героев фиванских не мог сравнится с ним в силе и мужестве. В окружении почета и блаженства жил счастливый юноша, не зная ни бед, ни страданий, ни нужды. Но не всегда Геракл был в силах смирить в себе внезапно возгоравшийся огонь гнева и по вине собственной необузданности еще в юности стал виновником гибели Лина, своего учителя музыки. Когда Лин, вознегодовав на не желавшего учиться Геракла, восхотел покарать его, юноша, преисполненный гордости и гнева, желая защититься, ударил напавшего на него с тростью Лина, но удар его оказался настолько сильным, что явился причиной скорой смерти несчастного. Трагическая участь учителя весьма опечалила Геракла; жалость, проникнувшая в его сердце, заставила его припасть к поверженному наземь Линус мольбой о прощении. Заметив же, что учитель не в состоянии что-либо сказать, Геракл позвал на помощь, однако старания его оказались тщетны: явившиеся на мрачную сцену слуги застали Лина уже мертвым.
– О олимпийцы, – воскликнул в тот роковой час терзаемый совестью Геракл, – зачем вы наделили меня чудесной силой, если она принесла людям не спасение, но погибель? О, искуплю я великими подвигами невинную скверну убийства, дабы заслужить прощение богов и Лина, а также удовлетворить зову своей возмутившейся совести.
Когда враги Геракла узнали о произошедшем, они, воспользовавшись благоприятным случаем предать позору и наказанию дерзкого юношу, обратились в суд, обвинив его в убийстве Лина. Страшный приговор грозил обрушиться на Геракла, невольно преступившего закон Фив, однако мужественные речи юноши, произнесенные в свою защиту, склонили народ и судей на его сторону.
– Разве не говорит закон наш, установленный самим Миносом, судьей мертвых и живых, – сказал Геракл, представ пред народом, – что всякий может воздать ударом напавшему на него?
Побежденные справедливыми речами мужа, судьи велели народу решить участь Геракла. Почти все жители Фив, питая к герою благие чувства, не посмели обвинить Геракла в невинном преступлении и отдали свои голоса в его защиту. Оправданный народом Геракл по воле судей был все же изгнан из дворца и отправлен к пастухам в лесистые горы Киферона.
Глава II
Среди лесов Киферона провел юный Геракл несколько лет своей жизни, свободный от дворцовой суеты, окружавшей его прежде, и занятий науками, с чрезмерным усердием преподаваемых ему учителями, младой герой ощущал себя подлинно счастливым. Всякий день, лишь только взойдет солнце на небосклоне, пробуждался Геракл от безмятежного сна и, полный сил и радости, выходил из своей хижины и неутомимо бродил по лугам и лесам, забыв о заботах и усталости. В своем воображении он представлял себя в образе доблестного героя, великим подвигам посвящающего свои дни; он надеялся на свое великое будущее и счастливый жребий, который облечет в бессмертие его имя.
Но недолго наслаждался Геракл идиллическими наслаждениями: мойры, вершительницы судеб, направили душу героя вперед к подвигу. Прослышал он, что всякий год платят фиванцы великую дань царю Орхомена Эргину и восхотел избавить родной город от власти Орхомен, возвратив Фивам желанную свободу. Собрав войско, отправился Геракл войной на Эргина, чтобы заставить царя Орхомена освободить родной город от ненавистной фиванцам дани. Недолго продолжалась война: Геракл, узнав, что Эргин не собирается уступать его требованию, взял Орхомен штурмом. Покорив город, Геракл наложил на него свою дань, в два раза превосходящую ту, что платили Орхомену Фивы. С великой радостью приняли фиванцы возвратившегося из войны освободителя, и царь Креонт, узнав о великом свершении сына Алкмены, пригласил его в свой дворец, из коего еще несколько лет назад был изгнан Геракл, оскверненный убийством Лина.
– О великий герой, – обратился к Гераклу царь, – прими же возносящуюся тебе благодарную хвалу от всех фиванцев, обязанных твоему мужеству своей вновь обретенной свободой. Проси же у меня все, что пожелает душа твоя, и я без промедления