защищал телегу с другой стороны, оттягивая на себя сразу полдюжины человекоподобных мерзавцев, нанятый громила прикрывал ценный груз с тыла, слуга и трактирщик возились спереди – помочь Дицуде было некому.
Выхаркивающий зубы и ошмётки губ негодяй склонился над мостовой, но два его подельника с противоположных сторон обрушили на юного инквизитора град ударов. Один Дицуда отбил, от нескольких увернулся, остальные отозвались страшной болью во всём его теле.
«Это конец», – мелькнула отстранённая мысль. – «Вот и всё. Бесславный конец никчёмного инквизитора. Едва познавшего прелесть жизни…»
Увесистая палка нацелилась ему прямо в голову. Дицуда видел, как опускается тяжёлый предмет, но больше ничего не мог сделать.
– Успокойся, – прошептал чей-то вкрадчивый голос.
Ухоженная ладонь перехватила дубину, которая вот-вот должна была размозжить череп юного инквизитора.
– Приди в себя, брат мой, – шепнул на ухо разбойнику одетый в простую, но невероятно чистую белую ризу мужчина, плавно опуская перехваченное оружие в сторону.
Незнакомец перепорхнул ко второму агрессивному типу и положил изящную ладошку на грубую небритую морду:
– Не твори грех.
Всего секунду назад брызжущие слюной негодяи застыли на месте, с виноватым видом глядя себе под ноги. Черноволосый мужчина в белом, словно не идя, а скользя по льду, двинулся утихомиривать остальных нападающих. Через минуту кровавое побоище прекратилось.
Тяжело дыша после яростной схватки, участники конфликта уставились на чудесного миротворца, остановившего насилие столь же непринуждённо, как взрослый разнимает дерущихся друг с другом мальчишек. Даже у бывалого Конрада отвисла челюсть от изумления.
– Вы знаете эти заповеди: не укради, не убий, не вреди ближнему. Знаете, но не соблюдаете. Почему?
Забрызганные кровью мужчины, словно уличённые в неподобающем поведении дети, потупили взор.
– Потому что вера ваша стала формальностью. Потому что не верите, но подражаете, имитируете. Потому что всё время находите себе оправдания.
Плавно передвигаясь, миротворец обходил телегу по кругу. Ослепительно голубые зрачки последовательно направлялись на каждого участника битвы, проникали через глаза в саму душу:
– В час трудный не помогаете, а калечите ближнего своего. Делаете за чуму всю работу. Не думаете о завтрашнем дне, но не потому, что о теле бренном не беспокоитесь. А потому что боитесь не успеть испить до дна из чаши наслаждения грешного!
Небесно-голубые глаза остановились на Дицуде, обрамлённое аккуратной чёрной бородкой лицо, казалось, заполонило собой всё пространство:
– Истинно говорю вам: вы боретесь и льёте кровь за иллюзию! Не понимая, что тем самым иллюзию лишь поддерживаете.
Загадочный человек задержал взор на Дицуде гораздо дольше, чем на всех остальных. Наклонившись к юноше, шепнул ему