Папа был вторым наводчиком. Его напарником был Щеголев Иван Васильевич. Они ловили воздушную цель. Если их цели совпадали, бойцы нажимали пуск и открывали огонь по намеченной цели. В расчете также были два подносчика снарядов.
В конце апреля 1944 г. на реке Одер в направлении города Франкфурта их поезд привез на переправу дальнобойное орудие в трех вагонах. Это орудие могло стрелять дальше 10 км. Когда они стояли, на переправу был совершен налет самолетов. Папа вместе со своим напарником поймали цель и сбили один самолет. За это весь расчет наградили. Папу и его напарника за точность наводки – орденами Красной Звезды, остальных – медалями «За отвагу». Награды вручал командир полка.
8 мая 1945 года. В середине дня их площадка стояла на одной из станций в Германии. Из здания выбежал начальник станции и громко крикнул, что он получил депешу об окончании войны. Все стали стрелять в воздух – салютовать.
В конце мая 1945 г. артиллерийская площадка стояла под Берлином. Папа с товарищами ходили к Рейхстагу. Папа вспоминает, что здание было сильно разрушено, солдаты на стенах расписывались мелом и углем или выцарапывали гвоздями. Папа написал: «Верхоланцев Яков Лукич г. Пермь».
Однажды они стояли на станции. Зашли в пустой дом. На кухне папа взял военные трофеи: 2 ложки, 2 вилки. Из них в нашей семье сохранилась только ложка. Папа ей всегда кушал. С левого бока она сносилась.
В зенитной артиллерии папа служил до декабря 1945 г. Затем он был отправлен в отпуск к себе на родину в Кунгур. Мне было интересно слушать рассказы отца. Он был живым очевидцем событий, которые происходили 75 лет назад. Папа ушел на фронт, когда ему было 20 лет, тогда он был молодым солдатом. Несмотря на постоянную угрозу жизни, он не боялся и даже не думал о смерти. Папа помнил всех своих боевых товарищей. И ему всегда хотелось узнать, живы ли они сейчас, как сложилась их послевоенная судьба. Война сделала их братьями, а солдатская дружба помогла пережить тяготы войны. За свои боевые заслуги помимо боевых наград папа удостоен девятью юбилейными медалями. Мой папа обыкновенный русский солдат, был ранен, рыл окопы, стрелял по врагу, защищая свою Родину.
Из воспоминаний Верхоланцева Я. Л.
Побасёнку расскажу, почему остался жив, когда стояли под Луцком. Не то цыганка, не то полька подошла ко мне и говорит: «Давай, паренёк, я тебе погадаю. Ты только мне кусочек хлеба дай». Хлеба мы ей дали, и она мне погадала.
– Ну, паренёк, гроб тебе на сердце падает. В бой пойдёшь и погибнешь.
Жутко мне стало. А она говорит: «Подожди, я ещё раз раскину карты. Ты этот гроб должен затоптать ногами. Пойдешь, – говорит, – в заданном направлении, но отклоняйся немного влево».
Вечером мы поужинали и нам объявили, что на следующий день предстоит форсировать реку Бук, тот, кто первым переправится на другой берег, будет представлен к званию Героя Советского Союза. Пошли мы в наступление. В голове