в открытые ноздри,
По чужим карманам
Оставляю свои мысли.
Я – дорожная пыль,
У меня на себя аллергия.
Я – завтрашний день,
Я буду всего один раз.
Я – слово на стенке,
Меня давно написали.
И давно не читают,
Так как я
Одно и то же.
Я – тень на асфальте,
На меня легко наступить.
Я – пустая бутылка,
Во мне бушуют ноты.
Я – запах гари,
Меня отовсюду изгнали.
И я растворяюсь,
Пытаясь стать частью вселенной.
1993
Весной лопнет все
Внутри кроваво – снаружи бледно,
Вдали коряво – вблизи размыто.
До хрипа душно – до боли страшно.
Со всех сторон неудобный скрежет.
Пр.
А весной лопнет всё
Свирепо резко. Зудяще ярко.
Предельно пусто. Настырно тихо.
Сонливо рыхло. Увечно лысо.
Слезливо смрадно. Зубасто злобно.
Пр.
Слепые корни, сухие ветви.
Горящий обруч сжимает тело.
Осела горечь на дно желудка.
Бесцветный взгляд обозначил точку.
Пр.
Руками – косо. Губами – влажно.
Мозгами – мало. Словами – тошно.
Совсем не душно. Уже не страшно.
Почти не больно. Почти привычно.
Пр.
1993
Схоронили мертвеца
Берегись глубоких речек,
Берегись горящих свечек.
Берегись январской стужи,
Берегись апрельской лужи.
Берегись набухших почек,
Берегись чернильных точек.
Ведь не зря в твоем кошмаре
Схоронили мертвеца!
Ты не верь восходам ясным,
Ты не верь закатам красным.
Ты не верь свободе птичьей,
Ты не верь красе девичьей.
Ты не верь пахучим вёснам,
Ты не верь могучим соснам.
Ведь не зря в твоем кошмаре
Схоронили мертвеца!
Убеги молочной пеной,
Натянись тревожной веной.
Задрожи, как ветер в поле,
Затаись, подобно моли.
Нахлебавшись белой браги,
Отойди ко сну в овраге.
Ведь не зря в твоем кошмаре
Схоронили мертвеца!
1994
Научись летать
Под ногой песочные башни.
Над рекой запотевшие тучи.
Отпусти свое тело на волю!
Научись летать…
На лице отголоски заката.
За спиной молчаливые взгляды.
Вознесись над растрепанным летом!
Научись летать…
Вопреки безразличию ночи,
Гулу дня и стенаниям ветра,
От тоски и сжигающей боли –
Научись летать!
Стань слезой на забытой могиле!
Стань грозой среди ясного неба!
Отгреми и бесследно исчезни!
Научись летать…
1994
Всё позади
Ты тихо промолвил: «Всё позади»,
И нитка слюны затянула уста.
Твоя колыбель безутешно пуста.
Твой страх, коченея, стоит у крыльца.
Тебя укрывает родной потолок
И мирно баюкает пёстрая явь.
Проснувшись в поту,
Одеяло поправь,
Чтоб зеркалу неба
Не выдать лица!
Всё позади.
Услышав стенания ранней грозы,
Мы,