завистью исходила, когда видела их вместе. Как Бессмертный смотрел на жену – глаза ведь горели! А она ресницами светлыми хлоп-хлоп, волосы рукой томно откинет с лица, губу аппетитно закусит – и всё. Елизавета в такие моменты сразу же вспоминала про убежавшее молоко или срочный звонок. Понятно же, что ради сохранности своей хрупкой психики надо бежать от такого. И в кабинет она быстро разучилась без стука входить. И вообще… в любые комнаты теперь Лиза громко и долго стучалась. Во избежание.
Так вот, ваше Бессмертничество, не уходит женщина, ТАК смотрящая на своего мужчину. Не бывает такого. Уж Лиза-то знала. В любовных романах читала.
Елизавета сама от любовных флюидов, вокруг них витавших, больная совсем становилась. Так и хотелось какого-нибудь богатыря по заднице шлепнуть, или просто довести до такого состояния, чтобы этот самый богатырь ее отшлепал. А потом в углу библиотеки зажал, задрал ей юбку и… Только богатыри как огня боялись даже смотреть в ее сторону. На ее подколки и ругань что-то блеяли в ответ, заикаясь. А ведь она даже юбку купила. Чтобы было что задирать. И главное, сама виновата. Запугала парней в первые же дни. Все беды от баб. Даже женские.
Все же в облике лягушки немало преимуществ. Они холодные и совсем не озабоченные. И о лягушках другого пола вообще не думают. Во всяком случае, Лиза к другим лягушкам была абсолютно равнодушна.
Сколько прошло времени, Лиза не знала. Жизнь в банке текла скучно и однообразно. Только в один распрекрасный момент К.А. все же пришел в разум и соизволил несчастных жертв своего дурного нрава расколдовать. Всех, кроме неё. Ей прямо сказал, что боится. Что взгляд у нее очень злой. Мол, пусть в банке зимует пока, охладится, остынет немного, а к весне и посмотрит он. Если вообще не забудет. Ну всё, Бессмертный! Теперь ты узнаешь, что такое по-настоящему злая Елизавета!
Долго думала (на самом деле дрыхла) и придумала хитрый план. Когда Руслана покинула лабораторию, Лиза принялась прыгать на стенку банки, стараясь попадать телом в одно место. Банка от ее телодвижений порой покачивалась, но не падала. Но Елизавета – девушка мудрая, и она решила черпать вдохновение из народных притч. К примеру, про ту лягушку в горшке, которая била лапками и взбила молоко в масло. Чисто теоретически это была сомнительная история, из нынешнего молока вряд ли масло взбить можно, но как вектор движения притча подходила идеально. Банка, хоть и не падая, миллиметр за миллиметром двигалась в сторону края стола. Немного упорства (Елизавете его не занимать), краткий миг полета – и долгожданная свобода. Банка упала как надо – на бок. Даже не разбилась. Лягушка вылезла из горлышка и важно прошлепала к выходу. Здравствуй, свобода!
До двора добралась только на второй день – попробуй-ка разберись в этих коридорах. Человеку-то нелегко, а у лягушки и лапки маленькие, и глазки слепенькие, и от пола до потолка сто лягушек встают в полный рост. Во всяком случае теперь под лапами тихо шуршала жесткая сухая трава и живот холодила земля. Благо, льда еще не было. Если не сидеть в одном месте – терпимо. Сейчас,