наше второе рождение. Так всё и было. Я и купилась на его слова. Он совсем обнаглел сначала. Сидел за рулём моей тачки. И ещё указывал мне, что делать. Но я повелась на его предложение. Мне реально было дурно. И мне хотелось зажечь с ним. Не буду себя обманывать. Мне вновь захотелось с ним зажечь. У меня накопилось много всего дурного внутри меня. Где-то там. И мне захотелось забыться. И согласилась на этот. Даже не знаю как это назвать. Я согласилась на любовь в своей тачке. И мы сюда зарулили. И сразу я поняла, что хочу его сильно… Даже не помню, как мы разделись. Я себя не помню. Но всё же помню, как он вновь порвал на мне трусики. Они треснули по шву. Он набросился на меня как разъярённый бык. Он стал грубо ласкать мою грудь. Но потом стал делать это нежно. Мы выпили шампанского. И закружилась голова. И это безумие продолжается и сейчас. Боже ты мой. Мамочки родные. Что я тут с ним вытворяю? Видимо, мне это просто нужно позарез. Не могу сказать, что я в него сильно втюрилась. Но чем-то он меня сильно держит. Может, мне нравиться его мускулистый торс. Или его лицо. Или он сам весь. Как-то так. Не могу себе это объяснить. Между нами что-то откровенно есть. Но не могу понять что. Он меня иногда так сильно заводит. И наоборот бесит тоже сильно. Хочется иногда набить ему морду. Даже просто так. Сама не знаю почему, хочу набить ему его рожу. Но сейчас он меня невероятно заводит. Между нами что-то происходит. Это просто страсть какая-то. Сама тащусь. Не могу остановиться. Он классный. Он мускулистый. И, наверное, меня это заводит. Даже не знаю. Я продолжаю двигаться вновь и вновь. Я смотрю на него. Он мой. Он сейчас мой. И только мой. Я, кажется. Не хочу его ни с кем делать. Может, он думает сейчас также обо мне. Но ведь это и есть настоящая любовь. Как-то так. Кажется, я схожу с ума… Не могу остановиться. Он мой. Когда эта дура Маврикия там с ним кувыркалась, я хотела прибить её. Это правда. Я хотела её прибить. И если бы не её куколки, я бы напала на эту дуру. Мне надо расслабиться… Как же классно быть с ним. Он мой. Хоть он и деревенщина. Плевать на это. Он классный. Хоть у него и бредовые книжки. Хоть он живёт в домике карлика, которого, возможно, он прикончил. Я точно не знаю до сих пор. Не могу его понять. Как он смог прожить столько времени в том домике и без денег. Я москвичка и у меня порой было много бабла. И даже тогда мне казалось, что на что-то не хватит. Он же там жил в лесу в этом жутком домике. Сколько он там пробыл. Даже страшно подумать. Не хочу думать. И где маниакальный карлик? Куда он подевался, когда там был до него. Это же бесспорно так и было. Я не накручиваю нисколько. Так и было. Он просто не говорит. Но я то знаю. Он меня не проведёт. Я знаю. Не могу понять, как он там столько прожил до нашей встречи. И сейчас ведь он там живёт иногда… Вот же бедненький. Но по ему не скажешь? Когда это он успел так накачать мускулы… Он заводит меня. Какой у него мощный торс. Он меня заводит. Мама родная. Как же классно…», – подумала она. Анна глубоко вздохнула и выдохнула. Она плавно двигалась, сидя на деревенском мачо. И жаждала по виду большего. Она плавно провела руками
