ли, я человек отнюдь не бедный, как вы могли заметить. Мой век на закате, к чему мне богатство, Сэм?
– Да, извините, месье. Я слушаю вас.
– Так вот, хранилища этого золота, будь оно неладно, их местонахождение строго засекречено. А местонахождение европейского хранилища и вовсе утрачено, – прохрипел де Брелье.
– Дорогой месье! Простите меня пожалуйста за мое поведение. Я не должен был себя так вести. Просто все это так необычно, вы ведь меня понимаете?
– Да, хорошо Сэм, спасибо. Эту историю мне так же, как и вам сейчас, поведал один человек. Я не знаю, кто эти люди, сколько их. Знаю, по его словам, что они и сами друг о друге мало что знают. Я до сих пор не встречал никого. Но, сейчас не об этом. Я хочу быстрее закончить уже.
Этот человек оставил мне некие «подсказки» о местонахождении хранилища или чего-то еще, не знаю, и о вас.
А теперь слушайте мистику:
– «Сказано, что оно укрыто под шелестом воды, и что путь укажет поющая картина и нежное сердце!»
Это место находится вот здесь! – он раскрыл книгу, как оказалось, с картами местности. Он показал место где-то в горах.
– Я был там весной. Признаться, если это касается водопада, я думал это будет большой и красивый водопад, каких много в стране и чем она славится. В этом месте я видел маленький водопад среди деревьев, это видимо родник стекает сверху. И я так понял, что необходимо нарисовать картину и написать музыку, которые можете выполнить ВЫ!
– Почему же я?
– Все было указано на вас. Все же я не перестаю удивляться, поразительно, вы и художник, и пишите музыку, как и было сказано о вас!
– Где было сказано обо мне? Что все это значит?
– Осенью прошлого года ко мне домой, в Лондоне, поступило письмо. Я большую часть своей жизни прожил в Лондоне. Сюда я приезжаю отдохнуть, поправить здоровье, хотя, слава богу, я особенно на него не жалуюсь.
Письмо было от моего старинного друга, от того, кто посвятил меня в эту историю 30 лет назад, я об этом упоминал.
– Так.
– И этого человека я после этого не видел. Мы с ним виделись всего несколько раз. Потом связь прервалась. А потом я узнал из газеты здесь, в Швейцарии, что его нет в живых, какой-то несчастный случай, землетрясение, кажется. Спустя годы я уже и стал забывать обо всем этом, как мне поступило это письмо. В нем он писал, что я получаю его, так как его не стало. Он писал его на случай своей смерти, но почему-то оно поступило через тридцать лет. Там, в письме были указаны координаты и то, что я вам сказал о шелесте воды и поющей картине, и о вас. Поэтому, Сэм, я все удивляюсь, что вы и художник, и композитор!
– Но кто этот человек?
– Я так подозреваю, что это ваш отец!
– Что?
– Нет, Сэм, не волнуйтесь! Это просто мои предположения.
– Как звали того человека?
– Он представился Гарольдом Мангманом. Хотя сейчас я не знаю, подлинное ли это его имя.
– Почему он назвал меня? И через столько лет?
– Не знаю, Сэм. Я пытался узнать, откуда это письмо, но, увы, так и не узнал. Ваше имя – Сэмюэль Манге,