сотрудников организаций, занимающихся оказанием помощи, когда они как раз имто и помогают?
– Вы, полковник, все же не ответили на вопрос, – заметил G-3. – Был ли ктото из ваших сотрудников, занимающихся оказанием помощи, захвачен повстанцами?
– Да. К сожалению, всегда найдутся люди, которых мы называем «гнилыми яблоками». Благодаря Операции «Давид» их количество остается маленьким, но они существуют. С ними нам приходится обращаться совсем по-другому. Мы должны захватить их в плен или убить их.
– Так это ведь не отличается от того, что мы делаем, – сказал G-3.
– Нет, отличается, потому что мы делаем это по-другому, – возразил Бёрк. – Мы никогда не проводим рейды с обысками, облавы и зачистки. Мы никогда не вышибаем двери. Мы никогда не терроризируем гражданских лиц и не вызываем тяжелую артиллерию или авиацию. Если мы должны устранить когото, наш предпочтительный вариант – это заказать его убийство другим людям. Местные жители делают грязную работу, и мы не оставляем американских отпечатков пальцев.
Если же существует повстанческая ячейка, с которой не смогут справиться местные жители, то мы посылаем туда наших «Ночных охотников» (Nighthunters), наш эквивалент отряда «Дельта». Они эксперты по тихой войне и рукопашному бою. Они специализируются на том, чтобы быть невидимыми. Местные граждане никогда не видят их и не имеют дела с ними. Благодаря этому местные жители не видят в среднем американском солдате угрозу. Наши полицейские сформулировали концепцию «Ночных охотников». Это что-то вроде SWAT, полицейского спецназа. Люди не путают SWAT с их местным участковым полицейским. Всякий раз, когда кто-то из работников организаций, оказывающих помощь, был взят в заложники, «Ночные охотники» спасали его в течение 24 часов.
– Полковник Бёрк, я офицер по связям с общественностью (PAO) в штабе 13-й бронетанковой дивизии, – сказал один резервист. – Как вы решаете проблемы с прессой в Операции «Давид»?
– Натравливая одно СМИ на других, – ответил Бёрк. – С самого начала я думал, что мы получим в СМИ благоприятное освещение того, что мы делаем в Хаттине, и в целом я оказался прав. 90 процентов того, что мы делаем, открыто любому репортеру, который захочет приехать. Это включает «Аль-Джазиру».
Только однажды, в самом начале, «Аль-Джазира» сделала несправедливую и неточную передачу об одной из наших операций. В ответ, вместо того, чтобы вышвырнуть их из Хаттина, я пригласил «Аль-Арабию». Я знал, что эти телекомпании являются конкурентами. Я поощрял «Аль-Арабию» провести журналистское расследование о той самой операции, которую так негативно изобразила «Аль-Джазира», и я открыл для них все наши досье. Их репортаж показал, что «Аль-Джазира» была неправа. С тех пор «Аль-Джазира» прилагала все возможные усилия, чтобы получать из Хаттина правильные факты. И это – всё, о чем я прошу. Если мы делаем что-то не так, и они сообщают об этом, то это наша вина, а не их.
– Мне представляется, что Операция «Давид» требует превосходной