Тилипампампии.
– Простите, профессор Трубочкин, что с вами? – сказал вдруг редактор, вытаращив глаза. – Что с вашей бородой?
Борода профессора лежала на столе.
– Ах! – крикнул профессор, схватил бороду и бросился бежать.
– Стойте! – крикнул редактор.
– Держите профессора! – крикнул художник Тутин.
– Держите! держите! держите его! – закричали все и кинулись за профессором. Но профессора и след простыл.
В коридоре лежал плащ профессора, на площадке лестницы – шляпа, а на ступеньках – борода.
А самого профессора не было нигде.
По лестнице вниз спускался мальчик в серой курточке.
Редактор и художник вернулись в редакцию.
– Смотрите, остался конверт! – крикнул писатель Колпаков.
На столе лежал конверт, запечатанный зеленой печатью. На конверте было написано:
«В редакцию журнала „Чиж“».
Редактор схватил конверт, распечатал его, вынул из конверта лист бумаги и прочел:
«Здравствуй, редакция „Чижа“.
Я только что вернулся из кругосветного путешествия. Отдохну с дороги и завтра приду к вам.
Я знаю всё и буду давать ответы на все вопросы ваших читателей.
Посылаю вам свой портрет. Напечатайте его на обложке „Чижа“ № 7.
Это письмо передаст вам Федя Кочкин.
Ваш профессор Трубочкин».
– Кто это Федя Кочкин? – спросил писатель Колпаков.
– Не знаю, – сказал редактор.
– А кто же это был у нас и говорил, что он профессор Трубочкин? – спросил художник Тутин.
– Не знаю. Не знаю, – сказал редактор. – Подождем до завтра, когда придет настоящий профессор Трубочкин и сам все объяснит. А сейчас я ничего не понимаю.
Писатель Колпаков, художник Тутин и редактор «Чижа» сидели в редакции и ждали знаменитого профессора Трубочкина, который знает решительно все.
Профессор обещал придти ровно в 12 часов, но вот уже пробило два, а профессора все еще нет.
В половине третьего в редакции зазвонил телефон. Редактор подошел к телефону.
– Я слушаю, – сказал редактор.
– Ба-ба-ба-ба-ба, – раздались в телефоне страшные звуки, похожие на пушечные выстрелы.
Редактор вскрикнул, выпустил из рук телефонную трубку и схватился за ухо.
– Что случилось? – крикнули писатель Колпаков и художник Тутин и кинулись в редактору.
– Оглушило, – сказал редактор, прочищая пальцем ухо и тряся головой.
– Бу-бу-бу-бу-бу! – неслось из телефонной трубки.
– Что же это такое? – спросил художник Тутин.
– А кто его знает, что это такое! – крикнул редактор, продолжая мотать головой.
– Подождите, – сказал писатель Колпаков, – мне кажется, я слышу слова.
Все замолчали и прислушивались.
– Бу-бу-бу… буду… бу-бу… больше… боль… валы балу… ту-бу-бу! – неслось из телефонной трубки.
– Да ведь это кто-то говорит таким страшным басом! – крикнул художник Тутин.
Редактор сложил ладони рупором, поднес их к телефонной трубке и крикнул