гораздо лучше в Лондоне, – продолжал Чарли. – А вам спокойнее.
Говоря это, он широко улыбнулся. Артур и Билл не были плохими парнями – они были обыкновенными занудами, позабывшими, что такое творчество и вдохновение. Кроме того, в последнее время им явно не хватало мужества и желания рисковать. А может быть, они просто устали и утратили вкус к дерзкому полету мысли, без которого рано или поздно должны были оказаться внизу. Их собственный бизнес начал выходить из-под контроля, но вместо того, чтобы разобраться в причинах, они стали прибегать к диктату и силе, чтобы сохранить все так, как им хотелось.
– Вы нужны нам в Нью-Йорке, Чарльз, – сказали ему Уиттакер и Джонс чуть ли не хором, и Чарли невольно подумал о том, что они похожи на сросшихся пуповиной сиамских близнецов. – Ситуация, признаем, сложная, но нам надо попробовать найти выход.
– Зачем? Зачем нам всем насиловать себя и делать то, что нам всем не по душе? – неожиданно спросил Чарли, повинуясь какому-то непонятному и сильному порыву. Когда от него ушла Кэрол, он разом потерял все, что ему было дорого, и теперь его мало волновало, что будет с ним дальше. У него не было ни жены, ни семьи, ни дома, куда он мог бы вернуться, а все его вещи пылились на складе в Лондоне. Работа была единственным, что у него еще оставалось, но он уже понял, что так работать он не станет. Зачем же ему и дальше цепляться за это место? Ничто не держало его в Нью-Йорке, кроме разве что контракта, который можно было легко аннулировать по обоюдному согласию сторон.
Мысль о том, чтобы уволиться самому, пришла к нему неожиданно. В считанные секунды Чарли овладело такое небывалое ощущение свободы, какого он уже давно не испытывал. Он вовсе не обязан торчать в нью-йоркском бюро, перекладывая с места на место дурацкие чертежи. Если он возьмет что-то вроде долгосрочного отпуска, какой бывает у университетских профессоров, все будут довольны, и больше всех – Уиттакер и Джонс, которым ничего не придется платить ему все это время.
– Может быть, мне уволиться? – предложил он, сохраняя непроницаемое выражение лица, однако владельцам фирмы это предложение не пришлось по душе – они явно не хотели терять ценного сотрудника. Уход Чарли волновал их гораздо больше, чем его самого. У них не было на примете ни одной подходящей кандидатуры, чтобы руководить нью-йоркским бюро, а впрягаться в эту работу самим им не хотелось.
– Может быть, лучше оформить ваше отсутствие как отпуск? – дипломатично предложил Билл Джонс. – Вы останетесь в штате и сможете вернуться, когда… когда почувствуете, что готовы снова взяться за дело.
Они внимательно наблюдали за его реакцией, и Чарли не разочаровал их. На лице его появилась почти счастливая улыбка. Таким довольным он не был ни разу за все семь недель, что он провел в Нью-Йорке. Именно о таком варианте он сам подумал несколько минут назад. До Чарли наконец дошло, что он не является собственностью