к весне я отощал килограмм на десять, если не больше, а чувство голода если и не стало привычным, то слегка поутихло: организм адаптировался к условиям постоянного недоедания.
Позже удалось украсть удочку из какого-то полупустого рыбацкого лагеря (с геолокацией у меня на тот момент уже были проблемы, ведь для определения себя в пространстве нужно было включать телефон, а зарядить его было негде). Итогом моей двухчасовой ловли стали две крошечные рыбешки, которые были немедленно зажарены и съедены.
На фоне зимы весну я пережил относительно легко, правда, пришлось уходить из обжитой дачи, ведь хозяева могли приехать в любой момент. Едва растаял снег, я вернулся в лес. Первое время было голодно, но с приходом тепла в лесу стали появляться ягоды и грибы. Они-то и стали источником нескольких отравлений моего желудка.
Лето пролетело быстро. Время вообще летит быстро, когда ты занят заботой собственного выживания. Я понял, что еще одна зима в лесу или на чужой даче добьет меня окончательно, и я, сдавшись, отдамся на милость своему проклятию, и вернусь домой, к сытой жизни и долгим объяснениям, почему я ушел. Нужно было что-то делать. Мне были необходимы кров над головой и пища.
В придорожной кафешке покупаю кофе, заряжаю телефон от розетки рядом со столиком. Тут же покупаю новую сим-карту, чтобы родители не дозвонились, не рвали лишний раз душу мне и себе. Прокручиваю сайты, ищу работу. Она должна быть максимально автономной, что в моем случае означает максимальную удаленность от людей. За окном кафе какая-то «Хонда» врезается в столб. Слышны крики о помощи женщины-пассажира. Я пытаюсь унять головную боль.
Выхожу из кафе. Плетусь в свою палатку, лежу в ней, не отрываясь от телефона. Скоро он разрядится, и мне снова придется идти в кафе, заряжать его – заряжать мое проклятие чьей-то смертью.
Ничего подходящего. Ни один сайт не может выдать мне вакансию, которая подразумевает хотя бы частичную изоляцию от людей.
В отчаянии я выхожу из палатки, выключаю телефон, иду на край леска, сам не зная, зачем. Лесная стена упирается в кирпичную стену какого-то старого кладбища. Меня осеняет. Я включаю телефон, забиваю в поисковике: «работа сторожем вакансия». После долгого перебора вакансий и звонков я нахожу ту, где я устраиваю работодателя. Я нахожу свое спасение.
Кладбище, на котором мне приходится работать, находится под Архангельском. Выясняется, что сегодня пятница, так что мы договариваемся с некой Еленой Сергеевной встретиться в понедельник.
И в назначенный день пораньше я прибываю в Архангельск на своих двоих. Смотрю на своего двойника в витрине первого же магазина. Щетина на лице отросла до неприличия, волосы лезут на лоб, висят перед глазами, как скрещенные молнии. Чтобы увидеть под нестрижеными ногтями грязь, мне отражение уже не нужно.
Захожу в первую попавшуюся парикмахерскую, позволяю вернуть себе человеческий облик. Голова снова гудит, перед глазами все плывет. И снова кому-то неподалеку не повезло оказаться рядом со мной.