подъём! – врывается мне в голову!
Ах, да! Я же в Советской Армии! Спрыгиваю со второго яруса на чьи-то плечи, получаю порцию отборного мата, отвечаю соответственно. Натягиваю галифе, гимнастёрку, наматываю портянки, сую ноги в новые кирзовые сапоги и, схватив ремень с зимней шапкой, несусь на построение.
Перед строем прохаживается тройка наших довольных сержантов.
– Не уложились! – радостно кричит сержант Миниханов. – Отбой!
Мы опять несёмся наперегонки, только сейчас в обратном направлении. На ходу снимаем шапки с ремнями, складываем на табуретку галифе с гимнастёркой, на нижних перечнях табуретки крест-накрест расправляем портянки, ставим сапоги рядом и летим в кровати, укрываемся одеялом.
– Долго! – щерится сержант Смирнов. – Не торопитесь? – участливо осведомляется он. – Отбой!
Мы весёлой толпой бежим к заветным кроватям, на ходу скидывая обмундирование, прячемся под одеялами.
– Рота, подъём!
Я спрыгиваю со второго яруса, расталкиваю сослуживцев, одеваюсь и несусь на построение.
– Выбегаем на зарядку, форма одежды №4, ПШ, зимняя шапка, без ремня. Ремни оставить на табуретках. Вперёд! – командует сержант Стариков.
Мы снимаем ремни, оставляем их на табуретках и неорганизованной толпой, спускаемся на плац перед казармой.
А на улице зима! Падает снег, температура минус 20, неплохо для первой зарядки! Я уже замёрз, трясусь от холода. Где эти сержанты бродят?! Стоим, ждёт гвардейских сержантов. Они выходят из казармы, и мы рвём с места в карьер. Через пару минут бега становится теплее. Бежим по зимнему лесу. Деревья белые и пушистые, свежий воздух. В лесу слышен только топот более ста пар кирзовых сапог, и наше дыхание.
Сразу определились спортсмены и аутсайдеры, несколько человек оказались с плоскостопием, еле плетутся в хвосте, что, во всём Советском Союзе не нашли здоровых мужиков?! Я бегу в числе первых, со спортом у меня всегда было на «отлично»! Через несколько километров кирзовые сапоги стали в сто раз тяжелее, портянки сползли с ног и натирают мозоли. Прибегаем на плац, начинаем подтягиваться, по несколько человек сразу.
– Раз! – вверх, Два! – вниз, Раз! – вверх, Два! – вниз, Раз! – вверх. Два! – вниз, – ведёт счёт сержант Миниханов. Слабаки начинают срываться с турников. Сильные солдаты висят на перекладинах и ждут, когда сорвавшиеся запрыгнут обратно.
– За одного страдает весь личный состав! – кричит сержант Смирнов.
– Ничего, подкачаются! Не хочешь, заставим, не можешь, научим! – острит сержант Миниханов.
После турников переходим на брусья. Отжимаемся на них, ходим по ним на руках. Машем руками и ногами, приседаем, ходим на корточках, гуськом.
– Заходим в расположение, умываемся, наводим порядок, – командует сержант Смирнов.
Я, вместе со всеми, захожу в расположение. Снимаю китель, он весь мокрый от пота, вешаю его на спинку кровати, снимаю сапоги, разматываю сбившиеся в комок