скамье подсудимых оказались члены так называемого «Антисоветского троцкистского центра». Среди них было много сподвижников Георгия Константиновича Орджоникидзе. Центральные газеты заполнили статьи, требовавшие расстрела врагов народа – этой, как писали возмущённые авторы, «презренной кучки вредителей и диверсантов».
Орджоникидзе встретился со Сталиным и попытался отстоять своих – тех, кого знал лично, и за кого ручался головой.
Вождь ничего не хотел слушать…
В конце второй декады января страна узнала о внезапной (а от этого загадочной вдвойне) смерти Серго Орджоникидзе.
А 30 января 1937 года один из его заместителей в наркомате тяжёлой промышленности, Юрий Пятаков, был (в числе других своих подельщиков) приговорён к расстрелу.
Массовые репрессии, направленные в первую очередь против руководящих партийных и советских работников, привели к тому, что освободилось множество ответственейших постов. А так как свято место пустым быть не может, тотчас начиналось заполнение вакансий. В результате – головокружительный взлёт ранее никому не известных людей.
Новые «кадры», которые в ту пору, согласно крылатому выражению Сталина, «решали всё», появились и в Народном комиссариате тяжёлой промышленности. В феврале 1937 года новым наркомом вождь назначил Валерия Ивановича Межлаука, занимавшего до этого пост заместителя председателя Совнаркома и возглавлявшего Госплан СССР.
Межлаук был своеобразной «белой вороной» среди большевистских вождей – имел два высших образования (ещё до революции закончил историко-филологический и юридический факультеты Харьковского университета). Теперь в его подчинении оказался Украинский физико-технический институт, а стало быть, и все его учёные-ядерщики. В августе Валерию Ивановичу нагрузку увеличат – он станет (правда, всего на два месяца) ещё и наркомом машиностроения, так что ему будет подчиняться и Ленинградский физтех.
С приходом Межлаука в Наркомтяжпром там началась перетряска штатов. Назначенцев товарища Серго решительно снимали со всех постов, многие из них тут же оказывались в лубянских застенках. Места уволенных занимали новые люди – выдвиженцы, как их называли тогда.
Так, в марте 1937-го первым заместителем Межлаука был назначен 36-летний директор Магнитогорского металлургического комбината Авраамий Завенягин. А Михаил Первухин, 33-летний главный инженер Мосэнерго, стал начальником Главэнерго, входившего в состав всё того же Наркомтяжпрома.
Укрепил своё положение во властных структурах и 35-летний заведующий отделом руководящих органов ЦК ВКП(б) Георгий Маленков. Его дружба с наркомом внутренних дел Николаем Ежовым стала ещё теснее. Благодаря этому Маленков гораздо чаще теперь ездил в регионы, где со всё большим энтузиазмом принимал участие в выявлении врагов народа среди местной партноменклатуры, присутствуя на допросах и истязаниях арестованных. Рвение энергичного партийного функционера без внимания, конечно же, не осталось.
Тем временем волна кадровых «обновлений»,