брат Тимура Горетского?
– Да, – настороженно ответил Дамир. – А вы, простите, кто?
– Я врач скорой помощи, – затараторил голос. – Ваш брат попал в аварию. Мы везем его во вторую медсанчасть. Он без сознания, но состояние стабильное.
Губы Волка сжались в тонкую нить, лицо побелело, а глаза остекленели.
– Алло, вы меня слышите? – спросили из трубки.
– Да, – опомнился Дамир. – К нему можно приехать? Что-то привести?
– Привезите ему личные вещи и средства гигиены, ему некоторое время придется побыть под присмотром врачей, – ответила доктор и отключилась.
Волк поднял на меня взгляд, потом посмотрел на притихших ребят.
– Икар разбился, – тихо проговорил он.
Никто не проронил ни звука. Первой встрепенулась я:
– Собери ему какие-нибудь вещи, положи мыло, щетку, пасту, полотенце, – сказала я Дамиру. – Я позвоню Марго, узнаю, где она и что с ней.
Я дрожащей рукой набрала номер подруги, но абонент был недоступен.
– Черт! – воскликнула я и кинулась переодеваться в дорожную одежду.
Уже в гараже мы столкнулись с Волком.
– Я еду с тобой, – я решительно застегнула куртку и схватила шлем.
Дамир не отреагировал, только кивнул и сел на байк. Мы вылетели из гаража на огромной скорости и понеслись через весь город в сторону указанной врачом больницы. Было уже около восьми утра, но прохожих было немного, в выходной день все предпочитали хорошо выспаться. Дороги тоже были почти пустые, так что в нужный район мы добрались минут за двадцать.
В приемном отделении нас встретила та самая врач, что звонила с телефона Икара.
– Мы нашли на месте аварии документы и телефон, поэтому я позвонила вам, вы записаны как «Брат», – объяснила она ситуацию. – Состояние его удовлетворительное, но в сознание он не приходил. Сломано два ребра, трещина на левом предплечье и открытая черепно-мозговая травма с возможным сотрясением. Сейчас он в операционной, сломанное ребро опасно приблизилось к легкому. Операция не сложная, но какое-то время он будет под наркозом.
Врач дала Дамиру подписать какие-то бумаги, потом попросила подождать в коридоре. Все то время, пока мы сидели в ожидании на диване, я не отпускала руку Волка, а он не говорил ни слова, только смотрел стеклянными глазами в пол перед собой. От волнения у меня вспотели ладони.
– Все хорошо, – снова вышла к нам врач. – Операция успешно прошла. Через пару часов отойдет наркоз, будем ждать, пока очнется. Вы будете здесь?
– Да, будем, – кивнула я врачу, отвечая вместо Дамира.
– Спасибо, – тихо проговорил он, когда мы снова сели на диванчик в коридоре больницы. – Я бы без тебя не справился.
– Не говори так, – отмахнулась я.
– Я серьезно, – Волк снова взял меня за руку. – Спасибо за поддержку.
Я посмотрела ему в лицо, но в нем не было ни капли того самодовольства и бравады, которыми Дамир обычно лучился при разговоре. Это был уставший, абсолютно выжатый, словно лимон, человек с темными кругами под глазами,