одежде!
Глава девятая
Шерлок намеревался приступить к расспросу Баси́ны сразу после обеда – как только миссис Хадсон накормит ее, но у него опять ничего не вышло: девочка просто заснула. Бедняжка так настрадалась за последние сутки, столько всего перенесла… Она начала клевать носом еще во время еды, и миссис Хадсон, заметив это, помогла Баси́не добраться до кушетки и прилечь. И заботливо укрыла ее теплым шерстяным пледом: пусть поспит, наберется сил! А мистеру Холмсу придется немного подождать со своими вопросами. Пусть и очень важными…
Кстати, миссис Хадсон подобрала для Баси́ны вполне подходящую одежду: красивое темно-синее платье с белым отложным воротником, светлые нитяные чулки и бордовые лаковые туфельки. Они (как и многие другие вещи) остались у нас от двоюродной племянницы хозяйки, Элли Клайн, гостившей у нас на Бейкер-стрит позапрошлым летом. Они оказались для Баси́ны несколько великоваты, но зато мгновенно превратили ее из чумазого «арапчонка» в приличную и очень симпатичную английскую девчушку.
Я, находясь внизу, слышала, как великий сыщик нетерпеливо ходит у себя в комнате в ожидании возможности задать Баси́не необходимые вопросы, но ничем не могла ему помочь. Да, мне тоже хотелось услышать рассказ девочки, но нельзя же мучить бедное дитя! Пусть и в самом деле немного отдохнет и придет в себя.
Между тем короткий зимний день начал постепенно клониться к закату. Фиолетовый сумрак лондонских улиц сделался мутным, густым и вязким, его, как всегда, резко разрывали четкие квадраты желтых окон и расплывчатые круги газовых фонарей. И я решила, пока не поздно, пойти погулять. Выскочила через свой кухонный дверной лаз на улицу и побежала по привычному маршруту.
– Сосиска на ножках, сосиска на ножках! – раздалось тут же сверху.
Я даже не подняла голову – ясно же, что это рыжий разбойник Пигсли. Не обращая на него внимания, я сделала свои дела и понеслась вдоль длинного забора, отгораживающего наш задний двор от соседнего, – искать кота Барти. Но того нигде не было видно.
– Что, своего дружка ищешь? – ехидно спросил сверху Пигсли. – Так его нет – ему Ганси и Труди изрядно надавали.
– За что? – удивилась я.
– За то, что дружит с тобой, – злорадно прошипел рыжий. – Это же просто неприлично – чтобы благородный уличный кот и якшался с какой-то вшивой шавкой! Позорище невероятное!
– Интересно, Пигсли, а ты себя тоже считаешь благородным? – ехидно спросила я у кота.
– Конечно! – надулся тот от гордости. – Разве могут быть какие-то сомнения? Я – настоящий джентльмен улиц и лорд лондонских дворов! От самого рождения и до самой своей смерти!
– Тогда скажи, Пигсли, за что тебя хотели утопить? Не за воровство ли? А разве благородные коты так поступают – тащат чужую еду?
Рыжий зло, противно зашипел: бывшие хозяева и в самом деле едва не утопили его – за то, что воровал на кухне. Надо сказать, Пигсли раньше жил в весьма приличном доме, был всегда сыт, ни