полбеды! А у них на каждый день недели – по кавалеру! И место, куда они кавалеров своих водят, не пустует! Это я доподлинно знаю!
Лестница скрипела и взвизгивала под ногами. Мешок цеплялся за стену. Косолапый Жанно, освещавший восхождение сальной свечой, скорбно молчал. Терентий понимал это так: слушать пакости про зазнобу кому же приятно? Однако не спорит, в драку не лезет – значит, обдумывает сердитые слова.
И очень скоро скажет:
– Вразумил ты меня, брат Терентий! Теперь вижу, что тебя во всем слушать надо!
На самом деле Косолапый Жанно сейчас дремал, зато вовсю рассуждал Маликульмульк.
Разбежавшуюся игроцкую компанию искать следует в гостинице. Вон напротив замка стоит «Петербург» – с него начать. Возле ратуши – «Лондон», недавно открытый. И во всякий трактир сунуть нос. Далеко эта братия не убежала. Должны знать, кто куда подевался, где кого искать. Скоро снова сойдутся. И тут возникает вопрос: называть ли, когда удастся с ними сойтись, свою должность? С одной стороны, начальник губернаторской канцелярии – не нищий, и им любопытно было бы заманить такого игрока за свой карточный стол. С другой – заподозрят ловушку и поклянутся, что отродясь карт в руки не брали. С третьей – сочтут врунишкой и не захотят играть. Вот и ломай голову…
Однако искать их надо, начиная с завтрашнего дня. Потому что уже невтерпеж. Кончики пальцев, соприкасаясь случайно, вызывают волнение в крови. Тоскуют пальцы по этим твердым и гладким кусочкам картона.
Где-то в этом городе идет Большая Игра. Настолько Большая, что шулера-соперника травят мышьяком. Вот она-то и нужна!
Глава IV
Вся надежда на Маврушку
Список из пяти имен лежал перед Маликульмульком, полуприкрытый очередной кляузой купца Морозова на рижский магистрат. Купец нанял языкастых подьячих и рвался вверх, в Большую гильдию, как Архимедово тело, – образ, застрявший в голове не со школьных времен, а с застолья, где читались лихие стишки: «всяко тело, вперто в воду, выпирает на свободу…»
Графиня де Гаше. Эмилия фон Ливен. (Дамы – в первую очередь). Иоганн Мей. Леонард Теофраст фон Димшиц. Андреас фон Гомберг. Последние четверо достаточно хорошо говорят по-французски, чтобы играть с графиней, которая не понимает ни по-немецки, ни по-русски. Вот в чем прелесть французских аристократов! Они полагают, что весь мир обязан знать французский язык, а им самим довольно помнить несколько афоризмов по-латыни и несколько английских слов, вроде редингот, грум, плед.
Подошел Сергеев, посмотрел на разложенные бумаги, тихонько посоветовал, что отдать копиистам, что столоначальникам, чтобы подготовили ответы. Сергеев отлично понимал, что без его подсказки новоявленный начальник канцелярии очень скоро опростоволосится и потеряет должность, но не хотел, чтобы это случилось слишком рано. Пусть еще хоть месяца два помучается – да чтобы вся канцелярия от его неловкостей взвыла…
Распределив работу между подчиненными, Маликульмульк уставился на