очаровашками, как ты, поэтому ведет себя, как идиот. Включи обаяние. Ты это можешь, я знаю. Снежный еще завидовать будет, какая малышка мне досталась. – я неопределенно ухнула в трубку, и жених добавил: Скоро будем вместе, потерпи немного.
Он всерьез просит меня включить обаяние? Ну уж нет! Совет «будь с ним пожестче» нравился мне больше. Не для того Петя спасал этого проходимца, чтобы я теперь пресмыкалась перед его едкими замечаниями. Но спорить с женихом я, конечно, не стала. Пусть занимается организацией свадьбы и не переживает, что друг может прикончить его невесту на пути к долгой и счастливой жизни. Или же невеста избавится от мерзкого дружка, присосавшегося к королевской удачливости. Этот вариант нравится мне куда больше.
– Мы еще заедем к родителям твоего дорогого Снежного, – напомнила я Пете, опровергая его слова о том, что скоро мы будем вместе.
– Ах, точно! – возлюбленный, видимо, совсем об этом забыл, – Тебя ждут дремучие деревенские посиделки. Не налегай там на пироги, я слишком люблю твои стройные ножки.
– Если родственнички Макса такие же вредные – я за себя не ручаюсь, – предупредила я, и Королев тихо рассмеялся в ответ.
– Они просто слишком назойливые и совершенно не умеют держать дистанцию. А сами строят из себя недотрог,– фыркнул он, и я лишь устало вздохнула, предвкушая еще одно неприятное знакомство.
– Полли, – позвал Петя, и я, сморщив нос из-за дурацкого прозвища, все же ласково отозвалась:
– Петя?
– Я люблю тебя, – шепнул жених, и в моей груди трепыхнулась легкая паника, которая пробуждалась каждый раз, когда я слышала эти заветные три слова.
Я люблю тебя.
Так просто. Так легко. Нужно лишь открыть рот и ответить: я тоже тебя люблю. И всего-то.
Как же я ненавидела себя в моменты, когда Петя инициировал обмен признаниями! Я не могла выдавить из себя эти прекрасные слова. В голове все звучало так ровно и спокойно: «Я люблю тебя, Петя Королев». Но, стоило набрать в легкие воздух, как с губ срывалась ерунда вроде «Как это круто!» или «Спасибо тебе!».
И ведь этот святой человек не обижался, а продолжал раз за разом говорить мне о своей любви, веря, что однажды я перешагну через страх и смогу наконец рассказать о своих чувствах.
Только сегодня этого не произошло, и я по заведенной привычке ответила жениху очередной отмазкой:
– Ты такой чудесный!
– Ты тоже, родная, – без тени разочарования ответил он и, попрощавшись, сбросил вызов.
Придет время, и я смогу сказать ему, что люблю. Я знаю, это все из-за потери, которая съедает меня изнутри. Даже сейчас спустя двенадцать лет после трагедии я все еще не смогла по-настоящему принять смерть родителей. И порой мне кажется, будто после случившегося я не имею права любить.
Понимаю, это звучит глупо, и мама с папой хотели бы, чтобы я жила полноценной жизнью, но маленькая девочка внутри меня – раненая, сбитая с пути – не может найти в себе силы отпустить боль. Не может сказать «прощай».
И до тех пор, пока я не скажу «прощай» родителям, я не смогу сказать «люблю»