брат Лоуси, который также славился хорошими познаниями в целебных делах. Однако брат Лоуси сразу развел руками, признавая свое бессилие, а лекарь сообщил, что единственный выход – это отрубить ему ногу, только так можно спасти жизнь Стизора.
– Нет, – не открывая глаз, пробормотал Стизор. – Ногу не отдам. Лучше уж сдохнуть, чем потом нести бремя жалкого существования калекой.
– Прости, мой друг, но это единственный выход, – с горечью сообщил Гонфрид и обратился к лекарю: – Рубите!
Лекарь едва успел дотронуться до ноги Стизора, как тот, неизвестно откуда найдя в себе силы, оттолкнул его от себя, но Гонфрид бросился к нему и прижал своим телом к кровати, после чего тому оставалось только беспомощно брыкаться, пытаясь скинуть с себя громилу, и умолять не делать этого.
Лекарь развернул свой мешок с инструментами, откуда достал зазубренный длинный нож, и с ним направился к кровати, но перед ним встала Ксиань, которая все это время, казалось, безучастно возилась возле стола, а теперь выпрыгнула прямо перед лекарем, преградив ему путь к кровати Стизора. Она отчаянно что-то кричала на своем, размахивая руками и что-то показывая на столе, на кровать, а в конце наорала на Лоуси, который перевел остальным, что она обещает им вылечить его. Правда, уверенности в голосе Лоуси не было, когда он передавал слова девушки.
– Гонфрид, – шепотом из последних сил выдавил из себя Стизор, – позволь ей попытаться помочь мне. Я верю ей.
Больше Стизор не сказал ни слова, его руки, все еще пытавшиеся столкнуть с себя своего друга, повисли над кроватью. В комнате воцарилось молчание, все замерли на своих местах. Первой сориентировалась Ксиань, которая практически силой всех вытолкала из своего дома, а остальные не сильно этому и сопротивлялись, поскольку были в полном замешательстве и не знали, что делать.
Когда все ушли, Ксиань вернулась к столу, где продолжила свою кропотливую работу по сбору в одну чашу различных трав, которые она залила теплой водой, а полученную массу нанесла компрессом на ногу Стизора. Он пару раз приходил в себя и видел, как она постоянно меняла компресс, выкидывая старые листья и прикладывая новые, только что залитые теплой водой. Среди глубокой ночи она разбудила сына, который только было уснул, поскольку поначалу долго сопротивлялся воле матери, не желая ложиться спать. Теперь ему пришлось встать по ее велению и отправиться на соседнюю улицу к его тете за новой порцией листьев, поскольку запасы Ксиань иссякли.
Под утро Стизор, открыв глаза, обнаружил, что девушка сидит рядом с его кроватью на полу и разглядывает его ногу. Он тоже заметил, что опухоль существенно спала, синие прожилки вен практически исчезли, но он все еще чувствовал такую слабость, что даже шевельнуть губами ему удалось с трудом.
– Получилось? – еле выдавил из себя шепотом мужчина, но Ксиань приложила свой указательный палец к его губам, советуя не тратить силы на разговоры.
Еще