отшатываясь от чего-то видимого только ему. Расгард с упоением наблюдает, как горят оранжевым его глаза.
– Не тебе говорить.
Он пожимает плечами и ведет лошадь дальше.
– Я не умру, если мне в чай подсыпать иссохшую траву.
Хвазад выдыхает, опуская ворот – видимо вахтовые полянки остались позади.
– Смотря какую. Вот подсыплю тебе наперстянки, и что тогда?
Расгард хмыкает.
– Уж от одной чашечки такого чая не умру, только взбодрит да все.
– Ну-ну. Ты даже не смог меня под маскировкой узнать, как узнаешь о яде?
Расгард кривится, не желая признавать, что Хвазад отчасти прав. Реши он его отравить, Расгард вряд ли бы среагировал вовремя.
Хвазад отводит рукой преграждавшие дорогу ветки невидимых деревьев. Говорит абсолютно серьезно.
– Вот. А ведь я давал тебе подсказки.
– Я в курсе. Просто не хотел ломать твой план.
Хвазад смотрит на него.
– И как? Понравилось? – Он щурится и отчего-то улыбается. Расгард на секунду закатывает глаза.
– Мог бы подготовиться получше.
– Куда уж лучше? – Хвазад недоумевает, а Йохан настораживается. – Я ради тебя привел целый отряд светлых, разоблачил тебя, и ты недоволен?
– Не знаю, как ты смог привести лишь отряд, не сообщив при этом инквизиции, но благодарности не дождешься.
Хвазад смеется.
– Они сообщили инквизиции, прежде чем отправится на облаву.
Расгард хмурится, и останавливается. Лошадь замирает, Йохан вздрагивает. Повисает тишина.
– Так ты и был той инквизицией, которой все сообщили. – Хвазад улыбается, подтверждая предположение. – И не только, еще подделал указ Микеля, чтобы тебя, вернее Леса, взяли с нами?
– Да.
Расгард кривится.
– С каких пор ты проник к светлым?
Хвазад снова смеется, и ведет дергающую ушами лошадь вперед.
– Если ты думаешь, что я все эти столетия тихо мирно где-то сидел, ни во что не вмешиваясь и ни о чем не зная, то я в тебе разочарован, Рас. Не ты один меняешь личины.
– Но… – Расгард хмурится, пытаясь понять. – Ты же не умеешь?
Хвазад смотрит куда-то в сторону, чуть щурясь. На лице – привычная темная улыбка.
– За сотню лет и не такому научишься. Особенно когда даже после твоей смерти за тобой следят.
Расгард устало трет лоб. Йохан, казалось, вообще слился с пространством вокруг, стараясь по максимуму не влезать в важный разговор.
– Только не говори, что Микель – это ты.
На них оборачиваются из-за громкого хохота. Хвазад закрывает лицо рукавом, пытаясь сдержаться, его глаза горят хитрым пламенем. Наконец он выдыхает.
– Нет. К поведению твоего начальства я не имею никакого отношения. И могу морочить только низеньких светлых. – Он пожимает плечами, возвращается вся та привычная собранность и серьезность, за которую не один маг называл Хвазада мрачным. – Все же ты прав, лица я менять не умею. Я же не сбрасывающая шкуры змея.
Расгард