Слегка улыбнулся гость.
– Да, конечно, присаживайтесь, – спокойно сказала Лиза, бросив взгляд на розу, аналогичную той, что была у неё на коробке в заказанном для неё обеде. Получается, обед был от Вяземского, а роза от…от его заместителя.
– А мы можем поговорить наедине? Прошу прощения, – добавил он, глядя на Иру.
– Ну хорошо. Пройдёмте на кухню. – Сняв улыбку и глубоко вздохнув, согласилась Лиза.
– Это, видимо, мне. – Прервав молчание, указала она на подарок, когда дверь за ними закрылась.
– Да, конечно, извините. Вам. – Денис улыбнулся, передал ей цветок и присел в кресло.
– Чай или кофе?
– Чай, пожалуйста.
– Елизавета Сергеевна, – начал он, когда стол был накрыт, и Лиза села напротив. – Безусловно, то, что произошло, не могло просто замяться. Вы озвучили очень много фактов, которые подтвердились. И это помогло нам внести изменения и корректировки в рабочий процесс. Жаль, что это произошло именно в таком контексте. Мы приносим вам свои извинения за наших сотрудников. Мы также предложили Ирине Владимировне новые условия по продлению договора. И она согласилась. Чему мы очень рады. На следующей неделе здесь будет новый управляющий. Ему даны чёткие указания, и контроль за ним будет более серьёзный. Но в любом случае, я хотел бы попросить вас, если вдруг в дальнейшем возникнут какие-либо проблемы любого рода, звонить мне лично в любое время.
И Денис протянул ей визитку, где от руки был дописан его личный контактный номер.
– Договорились, – холодно ответила собеседница, приняв карточку.
К Денису она не имела никаких претензий. Это был, пожалуй, единственный из приближённых Вяземского, кто вёл себя культурно и очень профессионально. К тому же в его общении отсутствовал какой-либо подтекст. Даже если и была какая-либо заинтересованность, то тот хорошо её скрывал и избегал любого неформального поведения. Лиза это высоко ценила, но проявлять мягкость, то есть показывать слабость, не собиралась.
– Да. Спасибо. – Далее гость снова немного замялся, стараясь подбирать слова: – Елизавета Сергеевна, это было довольно откровенно и…Это был не только удар по рабочей части, но и по личной жизни. Антон Львович хотел с вами поговорить и извиниться за своего сына, бывшую жену и…Но вам не дозвониться, а других номеров у меня нет. И вы, конечно, в офис не подниметесь, даже если он сам вас пригласит…Я всё понимаю, сложившаяся ситуация довольно абсурдна. Но я хочу вам сказать, что он на самом деле очень переживает и сожалеет. Я с ним давно работаю, и поверьте, таким я его ещё не видел.
Денис чувствовал себя максимально неудобно, но продолжал:
– Елизавета Сергеевна, я хотел бы вас попросить…Поговорите, пожалуйста, с ним. Это…это моя личная к вам просьба, если хотите. Я понимаю, что вы совершенно не обязаны. И это выглядит довольно глупо и…Но я прошу просто поговорить и дать ему шанс лично принести вам извинения.
– А теперь вы меня извините, Денис Дмитриевич. При всём моём уважении именно к вам, причём действительно уважении без преувеличений, потому что