захлопнулась, отсекая сантиметрами зачарованной стали и стекла юное чудо от взрослых проблем. Минивэн тихо взрыкнул волхвовским мотором, давая место длинной сигаре лимузина – для матери госпожи и ее спутника. Стоило и этим дверям захлопнуться, как некая магия буквально сковала посетителей парка – парочки, семейные группы, одинокие романтики внезапно теряли интерес к своим занятиям, клеткам с дивным зверьем и аттракционам, принимали отрешенное и сосредоточенное выражение лица, бросали в урны леденцы и мороженое, книги и билеты и направлялись на выход. Аккуратно снимали с себя форму продавцы и билетеры, накидывая на плечи одинаковые пиджаки. Дрожали ветви на деревьях, стряхивая к подножию человекообразные скопления листвы и веток с длинными и тяжелыми винтовками. Через пять минут из парка исчезла большая часть народа – не в воздухе растворилась, а организованно загрузилась в десяток черных автомобилей, уверенно влившихся в длинную черную стрелу кортежа километровой длины. На острие той стрелы – два турбированных джипа с косыми лезвиями отвалов под рев сирен сшибали на обочину все, что посмело вылезти головным машинам навстречу или стояло слишком близко к дороге. Князь этих мест будет явно недоволен. Тем, что были в его городе, но не зашли в гости, разумеется.
Быстрая езда – все равно ожидание. А ожидание и тишина порождают разговоры.
– Я боюсь за Ксюшу. Это уже походит на какую-то манию. Она тыкает пальцем в небо, и мы несемся сломя голову на край мира, – высказалась госпожа, глядя на пролетающий за окном город.
– Всего раз в месяц, – уточнил Амир, рассматривая другую сторону города. – Принцессе полезны новые впечатления, новые места.
Его голос звучал совершенно без всякого акцента, низко, с легкой хрипотцой, без всякой спешки. Легко заслушаться и потерять запал.
– Но ведь она страдает!
– Мы все скорбим, – дипломатично ответил тот, которого нельзя назвать начальником охраны, но дело жизни которого – охрана принцессы.
С одной стороны, это позволяло говорить что угодно. С другой – лучше защищать тех, кто склонен тебе верить, доверяет и хорошо относится.
– Кроме этой с-сволочи, – начала заводиться леди.
– Ваш муж желал лучшего для семьи и рода. – Амир знал слова, которые надо произнести и которые он произнесет уже не первый раз.
– Бывший! Бывший муж! – словно выплюнула женщина.
– Воспитание Оракула – всегда боль и поиск. Как воспитывали вас, госпожа.
– У меня забрали мать! – в тихой ярости прошипела гневно-красивая фурия.
– И вы нашли ее, – качнул плечами телохранитель принцессы.
– В шестнадцать! Все это время я росла среди…! – прервала гневную отповедь леди и за мгновение вернула себе милый, чуть рассеянный облик. – Я не могу допустить, чтобы такое случилось с Ксенией.
«Не хочешь потерять влияние на дочь», – осталось невысказанным