Принцесса Намонаки. Мария Николаевна Сакрытина

донесешь на меня императору? – хриплым от волнения голосом спросила я.

      – Невозможно, – невпопад пробормотал Ли, не сводя с меня взгляда.

      Я, конечно, была с ним согласна: женщина в теле мужчины – ненормально даже для этого чокнутого мира. Но у меня был более насущный вопрос, который стоило решить здесь и сейчас.

      – Ли! – Я хлопнула в ладоши.

      Только тогда телохранитель наконец опомнился, взгляд стал осмысленным, и Ли пробормотал:

      – А? Г-господин…

      – Не знаю как, но ты ведь все видел, – вздохнула я и с улыбкой добавила: – «Госпожа» будет точнее.

      Вид Ли снова стал жалким, словно это я его раскрыла, а не он меня.

      – Так ты донесешь на меня императору? – прямо спросила я снова.

      Ли растерянно моргнул и ответил:

      – Нет, что вы, конечно, нет…

      – Продашь меня кому-нибудь другому?

      Ли снова моргнул и зажмурился, а потом глухо сказал:

      – Я клялся вам. Я служу вам… Госпожа.

      Да, я сама во сне напомнила ему про клятву, но вдруг там Ли повиновался, не подумав? Я была убедительна, вот и все. Полагаться на что-то эфемерное вроде клятвы совершенно не хотелось, но… Что мне оставалось?

      Ли, будто прочитав мои мысли, повторил ровно тот же трюк, что и пару дней назад: скатился с кровати, вытащил меч, сунув его мне, а сам встал на колени и склонился к моим ногам так, что шея оказалась открыта. И твердо произнес:

      – Моя жизнь в ваших руках.

      Я смотрела на него, понимая, что выход он предлагает правильный: когда секрет знают двое, это уже не секрет. Ли могут пытать, и тогда он все расскажет, ему могут предложить что-нибудь ценное, и он меня продаст. Да мало ли, что может произойти!

      Но я неотрывно смотрела на его открытую, беззащитную шею и понимала, что меч поднять не смогу и отдать приказ, чтобы это сделал кто-нибудь из слуг, – тоже.

      Пауза затягивалась.

      – Не зови меня госпожой. Пожалуйста, встань, – попросила я.

      Он лишь коротко взглянул на меня, но не поднялся.

      – Я не хочу умирать, – тихо добавила я и протянула ему меч.

      Ли кивнул, а потом повторил так, словно это что-то меняло:

      – Я служу вам.

      На самом деле и правда меняло: здесь к клятвам относятся серьезно, тогда я просто еще не понимала насколько.

      На моих запястьях и щиколотках после сна остались следы, как от веревок. Ли обрабатывал их какой-то зеленой мазью, которая безбожно щипала и пахла тиной, и мы оба молчали. Я ждала, когда он начнет спрашивать – должны же у него быть вопросы! – но страшно мне больше не было, хоть я и не верила какой-то там клятве, тем более клятве человека, однажды меня предавшего. Нет, страха не было. Ничего не было. Я ничего не чувствовала, только смертельную усталость.