город, к озеру, и всю ночь там драть эту Липаеву, чтоб ей провалиться. Всю неделю из башки не выходит. Как вспомнилась, как в парке к ней подошел, так и крутит нон-стопом порнуху в голове. С двадцатилетней девчонкой в главной роли.
Докатился.
В руках ее рисунок. Двадцать косарей отдал, чтобы каляку в рамочку вставить. Хотя, конечно, насчет каляки это он со зла. Красивая, дрянь. Неприступная, типа гордая и чистая.
– Костя! – Он останавливается у основания лестницы. – Не хочешь спуститься и поинтересоваться, как у меня дела? Ты вообще ужинал?
В ответ привычная тишина.
– Если ты не прекратишь меня игнорировать, я отключу тебе вайфай, клянусь!
А, хрен с ним. Все равно не спустится, только время тратить. А может, уже спит.
Проходит в гостиную. На столе ужин, заботливо накрытый полотенцем, – Рита постаралась. Вообще здесь есть столовая, но с тех пор, как Сергей сюда переехал, ни разу там не ужинал. Гостиная ему нравится больше, хотя из всех комнат она самая необустроенная. Не хватает мебели, декора, камин сиротливо стоит без обрамления. Работы непочатый край, только на хрена? Кому нужен дом, обитатели которого ненавидят себя и друг друга?
Ужинать не хочется. Он вспоминает, с каким аппетитом она ела какие-то дешевые макароны с сыром. Скрывала, боялась его, делала равнодушный вид, но ела так, что ему на миг захотелось взять вилку и тоже попробовать, что там такого вкусного-то?
Он назвал ее Кисточкой. В мыслях. Уж очень забавно она, когда рисовала, втыкала кисть за ухо. Интересно бы посмотреть, как она рисовала эту картинку. С натуры? Стояла голая перед зеркалом и рисовала?
Так, хватит. Хорош уже думать об этой девке. О работе, правда, тоже не хочется. Но можно отвлечься в мастерской. Что-нибудь сделать. Очередную ненужную хрень, которую некому подарить. Очередной подсвечник, который он бросит в пламя камина или в костер в саду.
Или рамку для рисунка Кисточки…
Точно. Сделает рамку. И что? Всерьез повесит ее рисунок на стену? А почему бы и нет. В конце концов, в мастерскую никто не заходит. Никто не увидит его маленькую слабость. И не пристыдит за не очень честную, но жутко возбуждающую игру.
Работы нет. Ну то есть она есть, но на неполный день ничего, только дворником или уборщицей. Мне до слез не хочется идти мыть в офисах полы, я люблю рисовать, выполнять работу, которая приносит хоть какое-то удовольствие. Даже в сортировке почтовых отправлений я находила свою прелесть. Но в отделение меня уже не возьмут, там все занято.
По утрам я просматриваю сайты в интернете, газеты с объявлениями, после обеда иду рисовать в парк. До воскресенья еще есть время, и я надеюсь оттянуть неизбежный момент, когда придется сказать, что я не выйду на работу. Я решаю сделать это в субботу, чтобы максимально подкопить денег. Мне жутко стыдно, что я вот так ухожу в самый последний момент, но лучше мне будет стыдно, чем Эльке – голодно. Вот уж кто счастливее всех на свете, играет себе, развлекается да радуется, когда я или Марина с ней гуляем. А еще лучше вместе, ведь чем больше народу, тем веселее.
Элька