ничего не знаю, я совсем одна.
Я отпустила его и закрыла руками лицо, сдерживая себя, чтобы ни расплакаться.
– Ладно. – Я почувствовала его руку на своем плече, он небрежно похлопал меня. – Ладно, иди сюда, успокойся. – Она взял меня за руку и крепко обнял. На секунду я потерялась во времени, и растворилась в нём. – Пока ты не станешь чудовищем, попробую с тобой контактировать.
– Откуда ты узнал обо всём?
– Мирослава рассказала мне.
– Что? – Я пошатнулась, отталкивая его от себя. – Моя прабабка? Но как?
– Идём отсюда, – Олег взял меня за руку. – Здесь все всё слышат.
Мы снова шли вдоль Хлоптунского озера, только теперь мы ничем не освещали дорогу, как я поняла, Олег так же прекрасно видит в темноте, возможно он колдун как и я.
– Расскажи мне всё. – Взмолилась я. – Я не понимаю, что происходит с моей жизнью! Ты ведьмак? Как ты видишь в темноте?
– Я не ведьмак, но у меня есть некие магические способности благодаря… – Он замялся и замолчал.
– Мирославе – продолжила я. Он кивнул. – Но как?
– Она сделала меня своим слугой. – Я впала в ступор, что-что? – Да, – глядя на мой ошарашенный вид повторил Олег. – Я слуга ведьмы.
– А как ты стал им? – Осторожно спросила я. – Давно ты служишь ей?
– Достаточно. – Он вздохнул. – Я младше Мирославы на два года. – Мои брови взлетели вверх.
– Тебе что, сто лет?
– Теоретически да, практически нет. – Он почесал затылок и продолжил. – Когда началась война, мне как раз уже исполнилось восемнадцать, хотел пойти добровольцем на фронт.
– И что случилось? Ты погиб на войне?
– А случилась Мирослава, она не дала уехать мне. – Он усмехнулся, – лучше бы я погиб на фронте. Она убила меня, а потом вытащила из гроба. Ты наверно не знаешь, что становиться с человеком, когда его воскрешают?
Я отрицательно покачала головой.
– Он становиться рабом того, кто его воскресил, беспрекословно выполняет любые приказы. Когда она погибла, должен был умереть и я. Так как её сила поддерживала во мне жизнь. Но видишь, как случилось, силу она успела оставить, та существовала сама по себе, ожидая нового владельца. Поэтому я до сих пор жив.
– Наверно весь свет уже объездил? – С любопытством спросила я.
– Мира, я спал. – Он отвернулся. – Я очнулся в пятьдесят четвертом, когда погибла моя мать. Не знаю, как я почувствовал, но что-то разбудило меня. Сходил на похороны, естественно, издалека. Я был для всех мёртв. Съездил в Рязань, узнал, что Советский союз победил, отнес друзьям к мемориалу цветы и снова уснул на семнадцать лет.
– И только сейчас проснулся?
– Нет. Ты считать умеешь? – Олег встал, отряхнул штаны и устремив взгляд вдаль помолчал. – Еще в семьдесят третьем, восемьдесят первом, восемьдесят девятом, двухтысячном, в эти года я проходил от силы неделю, а вот в две тысячи седьмом я прожил почти три месяца.
– Получается, я забрала силу, которая поддерживает в тебе жизнь, и ты больше не заснешь?
– Получается