«Bad girls go to hell», когда Марго все же решила устроить перерыв и сделать глоток воды. Ее внимание привлек шум из длинного коридора. Через пару минут дверь в танцзал отворилась, и на пороге появилась знакомая ей фигура. Бутылка с водой выпала из её рук и наполнила стуком зал. Она старалась, что бы голос ее звучал спокойно, но в глазах плясали блики страха, лоб покрыла испарина.
– Что ты здесь делаешь? Я закрывала дверь!
Человек, словно неторопливый хищник, медленно закрыл своей спиной отступление к выходу. Медовая улыбка расползлась по его лицу, и от этого вида душа Маргариты сжалась от неудержимой паники. В висках запульсировала кровь. Она была дичью.
– Я захотел зайти к тебе в гости. Разве меня когда – ни будь, останавливали закрытые двери, – проговорил он ласково, растягивая каждое слово, медленно приближаясь к ней. – И ты, видимо забыла, что сама, когда-то дала мне ключи.
Женщина, было, попятилась назад, но высокие каблуки сыграли злую шутку, и она упала на прохладный пол, окончательно потеряв самообладание.
– Тебя не должно здесь быть! Убирайся из моей квартиры! Мы с тобой расставили все точки на «i».
Знакомый спустился перед Марго на колени и заботливо провел ладонью по ее щеке.
– Моя маленькая горная лань, ты слишком дрожишь, – он обхватил ее горло своими уверенными ладонями, чуть сдавливая его. – Я пришел, чтобы помочь тебе. Ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда, – шепнул он ей на ухо. – Просто расслабься. И мы оба получим удовольствие от нашей встречи, ведь нам с тобой было так хорошо. Ты помнишь?
Холод пробежал по спине. Зрачки расширились, утопая в зелени колдовских глазах незваного гостя. Частое дыхание вырывалось из полуоткрытого рта.
Сопротивляться не возможно. Дичь поймана.
«Подготовка»
Каждую ночь, закрывая глаза перед сном, я вижу картину в голове, как уходит из дома прочь пьяный отец, волоча топор по залитому кровью полу и лежащее в алой луже тело матери, прекрасное и бездыханное. Из раза в раз, в моей голове звучит голос кровожадного монстра, и требует воссоздать это злодеяние, чтобы заглушить собственную боль и пустоту. Тогда я отправляюсь в город, на поиски новой жертвы.
Я играю масками, лучше, чем любой актер. Улыбаюсь добродушно и открыто, словно не шепчет внутри меня проклятый голос. Щедро подливаю алкоголь, поддерживая легкую беседу. И вот, в моей коллекции новая прекрасная пташка, и я, окрыленный, в предвкушении сладкого чувства, везу ее, беззащитную, к себе домой.
Я люблю наблюдать за тем, как они приходят в сознание, привязанные к массивному металлическому крюку, практически обнаженные. Люблю видеть, как страх и ужас, наполняют их глаза, заставляя мою черную душу вновь чувствовать радость жизни. Каждая пташка пытается вырваться из этой клетки, но лишь выбивается из сил и смиренно поникает, ожидая своей участи.
И тут, на пороге их отчаяния, на сцену выхожу я, главный актер этого представления.