Хиггинс?
– Да, правильно, – ответил он, – а кого интересует моя персона?
– Нас всех интересует. Мы не смогли вчера выяснить. Вы работаете почтальоном?
– Работал. Теперь, похоже, уже не смогу.
– Глупости какие, конечно, сможете, – уверенно заявила старшая сестра. Перед тем как возобновить обход, она повернулась к Эстер: – Похоже, он совсем пал духом. Поговорите с ним насчет предстоящей операции. И еще, я думаю, полиция уже оповестила его жену. Если она придет, попросите посидеть с ним, пока его не заберут на стол.
– Хорошо, сестра.
– Было бы неплохо, если бы вы оставались в операционной, а потом отвезли его обратно. Кстати, перед ним будет операция на двенадцатиперстной кишке. Не хотите посмотреть? Вы когда-нибудь видели операцию на брюшной полости?
– Нет, никогда, сестра, я бы посмотрела.
– Отлично. Две других сестры в палате вполне смогут вас на час отпустить. Можете забрать Хиггинса в операционную пораньше. Тогда он не будет своим унылым видом расстраивать остальных, и, кроме того, вы отделаетесь от его жены, если она будет вам тут мешать.
Миссис Хиггинс оказалась совершенно несносной особой. В девять утра Эстер вместе с санитаром уложила старика на каталку и повезла его через большой круглый зал в сторону операционной.
Современные операционные уже не делают ослепительно-белыми: яркая белизна утомляет глаза хирургов и способствует возникновению коварных теней. Поэтому стены операционной в Геронс-парке были облицованы зеленой кафельной плиткой. По углам стояли стеклянные шкафы с инструментами, а вдоль стен тянулись полки, уставленные стерилизационными биксами. Операционный стол располагался в центре, под круглой металлической лампой, оснащенной множеством установленных под углом зеркал, чтобы освещать операционное поле с разных сторон и исключить возникновение тени от рук хирурга и его инструментов. Стол из легкого прочного металла стоял на одной-единственной центральной опоре, чтобы ножки и перекладины не мешали подойти к больному, и был оснащен педалями и рычагами, позволявшими опускать и поднимать как саму плоскость стола, так и различные его части. Поверхность стола была покрыта пористой резиной, обернутой в тканевую простыню. Носилки устанавливались сверху, а потом стальные подпорки убирали, чтобы после операции больного можно было транспортировать, не причиняя ему лишнего беспокойства. Справа от стола стояли два столика на колесиках: на одном были разложены хирургические инструменты для предстоящей операции, а на другом – лотки с ножницами, ланцетами, иглами, кетгутом и тампонами. Слева от стола располагались поднос на высокой подставке для использованных инструментов, лоханка с антисептической жидкостью и парочка ведер для пропитанных кровью тампонов. В углу операционной был расстелен резиновый коврик, на котором пересчитывали использованные тампоны и сверяли результат с числом, написанным мелом на доске, висящей над стерилизационными барабанами, откуда вынимали тампоны. С помощью радиаторов парового отопления, спрятанных в углублениях стен, в помещении поддерживалась высокая температура. Воздух наполнял