пыталась возражать, лепетать что-то на тему супружеской верности, но Пётр Васильевич тепло улыбнулся и, поцеловав меня в лоб, сказал:
– Ты же понимаешь, что брак между нами ненастоящий?
– Нет, не понимаю! Вы столько делаете для меня! Самое малое, чем я могу отблагодарить, так это не бегать, словно не понять кто налево. Мне не нужно этого! Я не хочу! – горячилась я тогда.
– Отблагодари меня тем, что станешь счастливой! Найди свою любовь, девочка! – тепло отозвался Пётр Васильевич.
– Я не верю больше в любовь! Её нет. В вашей заботе и есть любовь для меня! Зачем мне искать иное? – призналась я.
– Просто пообещай мне, что попробуешь сходить на пять свиданий!
После того разговора я честно, оглянувшись кругом себя, назначила пятерых мужчин, с которыми пойду на свидание.
Первый – программист с работы Яша. К нему я подошла в обеденный перерыв и предложила провести вместе вечер. Он обрадовался и весь вечер, размахивая руками, рассказывал мне, как он проходит какую-то игрушку.
Вычёркиваем!
Второй и третий, студенты с параллельного потока, действовали по одной схеме. Кино – неловкое тисканье на задних рядах – слюнявый поцелуй. Фу!
Четвёртого ухажёра я попросила меня сразу поцеловать и, судя по отвращению от прикосновения холодных пальцев, дальше заходить не было смысла.
А с пятым, студентом из моей первой, ещё юридической группы, мы стали друзьями.
Он отказал мне в просьбе с поцелуем. Обозвал дурочкой и велел ждать. С ним мы с удовольствием ходили в кино, ездили на пикники. И с Петром Васильевичем Лёня общался с удовольствием, консультируясь в сложных вопросах.
Вот ему я и решила позвонить, узнать, что он посоветует мне делать с новоиспечённым телефонным хулиганом!
Восьмая глава
– Ты изменилась, – встретил меня Лёня, Леонид Яковлевич, за столиком кафе неподалёку от моей работы в обеденный перерыв.
Стол был уже частично накрыт. Лёня работал недалеко, но всё же не так близко, чтобы позволить себе дождаться меня с заказом.
– Вот, странно, да? Наверное, давно не виделись? – нервно ответила я, глядя на блюдо с отбивной, от которой нежно отпиливал кусочек мой друг, и с раздражением понимая, что проглотить ничего кроме кофе я не смогу. Опять желудок от нервов противится пище. И при этом судорожно сжимается.
– Четыре с половиной месяца назад, – меланхолично ответил Лёня, прожевав ароматный и, наверняка, сочный кусок мяса.
Лёнька появлялся у меня после смерти Петра Васильевича?
– Мне тогда было не до друзей. Я плохо помню нашу встречу, – честно ответила я ему.
– Как ты? – отложил друг приборы и посмотрел, наконец-то, мне в глаза, – опять нервничаешь?
– Послушай, вот, – протянула ему наушник. – Я хочу подать заявление в полицию, чтобы идиота вразумили. Будь моим представителем.
Официант принёс мне кофе и стакан минеральной воды. Я ухватилась за горячую чашку, словно утопающий, не отводя взгляд от смурнеющего на