ль я не чувствовал. Она пришла потом, горячая, тяжкая, жестокая. Перед глазами багровые круги и в них четыре ухмыляющиеся рожи.
А потом их дружно понесло – посыпались удары с четырёх сторон. Кровь брызнула на стену, и через миг я уже лежал на земле. Скорчившись, понимая, что уже нежилец. Лишь содрогаясь от зверских пинков с этакого душевного размаха.
– Всё, борзота слетела? – усмехнулся кто-то.
– Каков ублюдок! Это же он Гриню неделю назад уделал! – напомнил младший в зелёной куртке. – Его надо кончать!
– Это тебе за балысю! Чёрную! – объяснил заводила в блестящей в свете фонарей, чёрной куртке, резко припал на колено и сунул мне тесарём под ребро.
Вспышка боли угасла вмиг. Стало темно и холодно, и я обнаружил, что вижу себя со стороны. Вернее, не себя, а своё мёртвое тело с расплывающимся пятном крови. Произошедшее повергло в шок, такой жёсткий, что я застыл, словно одеревенел. А потом дёрнулся и беззвучно заорал:
– Суки! Суки! – я пытался, пытался нанести удар в голову ближнему толстяку в рваных джинсах.
Однако крепко сжатые кулаки, пролетали сквозь его голову. Изящный као кон, резкий тае тад – в пустоту! Моя ярость, выкрики, удары – всё было бесполезно! Ну какие же твари! Грязная гопота! А меня всего-то исполнилось двадцать пять!..
– Эй, сюда иди, – услышал я вкрадчивый голос справа.
Повернул голову и обнаружил, что в конце подворотни висит в воздухе какой-то субъект в тёмном плаще до пят и шляпе, натянутой почти на глаза. Осознание, что я умер, наползало неотвратимо. Да, да, всё я умер – это уже без вариантов. Больше я не чувствовал боли и без всяких глюков видел своё тело со стороны. А света в конце туннеля… Его не было. Вранье это. Кто вам скажет про свет в конце туннеля, можете смело дать тому в морду.
– Чего тебе? – я подплыл к нему не касаясь земли, точно Каспер из мультика.
– Вижу, пыжишься. Хочешь отомстить за свою мёртвую тушку? – он сдвинул шляпу вверх, являя хитрый прищур.
– Ну хочу, – признал я. – Пытался уже.
– Тебе новую тушку надо. Или стать магом, чтобы влиять на физический план из тонкого. А лучше и то и другое, – прищур карих глаз стал хитрее. – Помочь с этим?
– Неплохо бы. Что для этого от меня нужно? – я нахмурился, пытаясь распознать подвох. Его предложение выглядело заманчивым, но заманчивые предложения всегда имеют теневую сторону.
– Для этого нужно лететь за мной, – он сделал пасс рукой, и тут же образовался светящийся круг. – Сюда давай.
Я недолго испытывал сомнения. Ладно, какая теперь разница? Всё равно я охренеть какой мёртвый, и хуже уже не будет.
Едва я сунул голову в светящуюся круговерть, как в лицо ударил тёплый ветер, а в глаза яркий солнечный свет.
– Смелее, бро! – подбодрил незнакомец, толкнув в спину.
– Не называй меня так! – вспыхнул я, и тут же провалился по другую сторону магического круга, туда, где мир радовал теплом и светом.
– Шучу, успокойся. Никакой ты не бро. Просто слышал с чего у вас началось, – он всплыл по правую руку от меня и добавил. – Жарковато тут. Как всегда, я не по сезону.
– Это вообще, что за место? – зависнув метрах в четырёх-пяти от черепичной крыши я оглядывал улицу: широкая, мощёная, кое-где торчат пальмы, шелестящие на ветру. Внизу по мостовой цокают копытами лошади, тянущие повозки. Ходят какие-то люди в одежде на мой взгляд века 19-го. Хотя я далеко не спец по модным прикидам.
– Анталийская волость, – пояснил субъект в тёмном плаще – одет он был действительно не для южных курортов. – Если точнее Анталийская волость Византийской губернии. Сечёшь?
– Чего? – я несколько опешил, ведь сказал он полную чушь.
– Ничего, – отозвался он, направляясь вдоль улицы. – Давай за мной, не отставай. А исторический экскурс потом, если потребуется. И это… давай познакомимся для приличия что ли. Я – магистр Весериус. По совместительству хранитель династии одного, в прошлом уважаемого дворянского рода. Можешь просто величать меня Хранителем. Мне так нравится – солидно звучит.
Он замолк, огибая верхушку пальмы, затем обернулся ко мне. Надо понимать, настала моя очередь вскрываться в этом загробном покере.
– Алексей Степашин. Отчество, полагаю, значения не имеет, – ответил я, пролетая прямо через крону пальмы. Странно, но при этом почувствовал ногами листья. Они будто зашелестели от моего прикосновения. Может я начал уплотняться? Или, как там этот Хранитель сказал, влиять на физический план с тонкого.
– Никакой ты не Алексей и уже не Степашин, – рассмеялся тот и остановился. – Ты сейчас никто. Понимаешь? Тушку тебе надо новую. И она ждёт тебя всего в полуверсте отсюда. Лежит себе на первом этаже роскошного особняка с видом на море. Собственно, поэтому я за тобой. Очень скоро ты станешь сыном графа Разумовского Петра Михайловича. И имя твоё Александр, – он на миг замолчал, разглядывая гримасу недоумения на моем лице и добавил с улыбкой: – Так-то, Сашенька… Чего притих? Согласен сейчас прямиком в тело графа Александра Петровича?
– А