стене. Понимаете? У него все одно теплее, чем во всем кабинете. Вот Регина Александровна смеется, что Эмик у нас в тепле, почти на Южном полюсе.
– Персональные апартаменты значит. Южный полюс, – стажер на должность начальника службы безопасности подошел к окну, потирая нижнюю челюсть, прикашливая, маскируя смех.
– А почему Эмик умный, но – дурак?
Девочка пожала плечами:
– Ну, он умный только там, где машины. Тут его никто не переплюнет. К нему даже IT-шники то и дело шастают. А по жизни – дурак.
Тонкий пальчик снова передвинул очки повыше:
– Он почему еще прячется? Его девки своим вниманием замучили: «Эмику – пирожки! А Эмик когда на обед? Эмик, у меня компьютер завис!», – девчушка явно передразнивала кого-то.
– Ему до них дела нет, а когда он в процессе, для него остального мира просто не существует. У него машина.
Насмешливо посмотрела на присутствующих в поисках понимания. Не нашла, потому продолжила:
– Вы не поняли! У него – МАШИНА! – и этим все сказано. В обед в столовку сбегаешь, чего-нибудь принесешь, за монитор засунешь, слышишь – чамкает, значит, все будет нормально. А не принесешь, то – все! Капец! Вечером, когда баба Валя его шваброй из-за стола выбьет, то он может в голодный обморок упасть. Плавали – знаем! Он в туалет-то забывает сходить. Иной раз вылетает, с ног сбить может, даже и не заметить. Однажды кто-то по его милости чуть не убился, а он и не понял.
– А машина какой марки? – стажер имел в виду автомобиль и с извращенным нетерпением ждал ответа, по типу: «копейка» или «девятка», но девочка его удивила.
– В этом я как-то не очень. Системник здоровый такой, а что там напихано, мне не ведомо.
Роман Александрович потер спинку носа пальцем и подытожил:
– Получается, Эммануил Пряхин – программер, машина – компьютер, Южный полюс – за столом около батареи.
Стажер, скрывая улыбку подытожил:
– Сложно все тут у вас.
Девочка, топчась около двери, и с тоской поглядывая в окно, вздохнула:
– Есть малехо.
Тут вдруг встрепенулась:
– Нее, так-то все норм.
И добавила с такой надеждой в голосе:
– Так я пойду?
– Иди уже. Как начальник отдела вернется, пусть зайдет.
– Ага. Как вернется, – и оно ускакало. И скакало из кабинета в прямом смысле слова.
Рома повернулся к другу:
– Тимур, как ты думаешь, сколько этому чуду лет?
– Не меньше четырнадцати, иначе какая для нее работа?
– Она на инязе, и не на первом курсе, второй язык только со второго вроде у них, дружил я с одной, что-то такое говорила. Посчитаем. Хотя чего считать, она сказала, что на третьем. Школа – это восемнадцать плюс три года, итого, вот смотри, комп не соврет, двадцать или двадцать один. Надо же, а выглядит юной балбеской. Может, косит под нее?
– Ага, ты еще психологическую незрелость вспомни и вообще, Ромыч, я не понял, в какой цирк ты меня пригласил работать? Здесь службу безопасности блюдет