очаровательной попки даже не повернулась.
– Могу поинтересоваться, чем это вы заняты в такое время ползая в коридоре?
– Можете. Вы все можете. Скажите, – Тошка села на пятки и повернулась к говорившему, – вы в детстве не играли в игру «Найди десять различий и получи в подарок одиннадцатое»?
Мужчина усердно закивал и получил предложение:
– Не хотите поучаствовать?
– Хочу. Давайте, говорите, где и как.
Ему кивнули на пол, приглашая:
– Вот смотрите. Здесь две колонки по десять листов договора, на английском и китайском, надо найти знаки, которыми эти договоры отличаются. Нас интересует и смысл, и форма изложения.
Саша, поддернул обе брючины и присел рядом с ней на корточки:
– Так, что мы имеем? Слева страницы на китайском?
– На китайском, на китайском.
– А справа на английском?
– Угу.
– Как же искать различия? – Перевел взгляд на нее и замер, от нее пахло цветами флердоранжа. От этого аромата вдруг закружилась голова, а шустрое чудо продолжало:
– Глазками и искать. Берете предложение на английском и смотрите, а то ли по смыслу предложение исполнено на китайском или все-таки постарались партнеры его заменить, изменить, искалечить, испога…, в общем испортить.
Он поднялся:
– Я не могу так играть, потому, как не знаю китайского.
Тошка села на полу в позу лотоса и склонила голову к правому плечу. Она его только сейчас разглядела. Ммм! Это тот, в кого она врезалась утром. Ничего такой мужик. Молод, высок, широкие плечи. Или это пиджачок так искажает? Может этому помогает цвет, который ему очень к лицу? Светло серый, со стальным отливом.
Тут она решила, что широкие плечи – это обман, иллюзия, которую умело поддержал портной. Личико у дядьки… Почему вдруг дядьки? А кто его знает? У дядьки и все тут. Ну не мальчик же он и не парень. Дядька. Мужик. Так на мужика мося не тянет, уж больно интеллигентен для мужика. Дядька, как есть дядька. В возрасте уже, лет тридцать навскидку, а может и моложе, просто плохо выглядит. Так вот, лицо как лицо. Глаза, лоб, уши, ничего примечательного. Нос красивый, это не отнять. Прямой такой, с тонкой спинкой, ровным кончиком. А вот у Пашки у Боровкова из детдома кончик носа был шариком и раздвоенный, его, в том числе и за это, хрюном обзывали. А у этого не нос, а прямо эталон. И вообще – пижон, дед любит так называть пацанов, у которых, как и у этого, стильная стрижка на темных волосах, костюмчик, ручки такие ухоженные, приятным парфюмом слегонца веет. Ладно, будешь у нас проходить под ником «Пижон».
Пока Тошка его разглядывала, он стоял, засунув руки в карманы брюк и улыбался.
Ребенок, поправив на носике очки, сделал вывод:
– И какой прок от вас, сэр? Получается – никакого!
– Можно подумать от тебя прок есть. Ты-то китайский знаешь? Давай я буду хотя бы с английского переводить.
– Так вы же все одно китайского не знаете, как переводить-то будете?
– Так я на русский.
– А чего на него переводить, тут и так