ним голову.
– Стоп!!! – кричу я громко и резко. – Что ты собралась делать?!
Картинка на стене замирает, и Экуппа вырастает в комнате прямо передо мной! Она трясется от волнения и бешенства.
– Эта… эта… эта сучка мне угрожает! Мне! – уставившись на меня неимоверно широкими лезущими на лоб глазами, едва не брызжа слюной возмущается девчонка.
Я понимаю, что ей нужно остыть, но никакие мои слова сейчас не возымеют должного эффекта. Я просто даю Экуппе выговориться и перевести дух.
– Нам нельзя сейчас уменьшать численность и без того маленького отряда, – говорю я ей с самой грустной миной на лице, какую только могу состряпать, – мы просто вынуждены сохранять терпимость по отношению к боевым товарищам…
– Да какой она мне товарищ?! – гневно перебивает Экуппа. – И Эдвардсу она не товарищ! У них у обоих одна цель, но очень разные мотивы! А вот ты, умник, скажи, пожалуйста, какие мотивы у нас с тобой? А цель?!
– Стоп, подожди! – поднимаю я руки в гору, а потом немного опускаю их, развернув ладони к Экуппе. – Я помню, что ты обещала вернуться к этому вопросу, но у меня все еще нет вразумительного ответа на него, к тому же, мы сейчас злимся на Язву, а не на меня! Не забывай этого и не отвлекайся!
Одну, но очень длинную секунду Экуппа пытается насквозь прожечь меня взглядом. Потом она выдыхает и даже слегка улыбается.
– Вот в этом весь ты! Вечно пытаешься спустить на тормозах, договориться! – обвиняет она меня, комично уперев руки в бока.
– Ну, что ж ты замолчала? – смеюсь я. – Добавь: «чтобы выжить»!
– Чаще – чтобы выжили другие! – поправляет она меня.
– Все хотят жить, – пожимаю я плечами, и улыбка постепенно становится грустной.
– Но не все этого заслуживают! – припечатала меня Экуппа.
Ответить на это мне было нечего.
– Иди уже, миротворец, расхлебывай кашу, что я заварила, расхлебывай ради их общей цели. Может, заодно сможешь и нашу с тобой цель сформулировать!
Я моргаю в знак согласия, а когда открываю глаза, вижу перед собой злое лицо наемницы.
– Я не думаю, что здесь и сейчас – это лучшее место и время для взаимных оскорблений и угроз… – говорю я максимально нейтральными тоном и с выражением лица под стать ему. – Я понимаю суть твоих претензий и в данный момент могу позволить себе с тобой согласиться. Пускай не во всем, но в главном.
Язва отстраняется от меня, в ее взгляде теперь сквозит еще и подозрительность.
– Я пока не понимаю, что за фокусы ты выкидываешь, девчонка, – бормочет она, и в ее голосе я слышу что-то еще кроме злобы и яда, возможно, именно так звучат нотки запоздалой осторожности, – но рано, или поздно, я обязательно выведу тебя на чистую воду. Так и знай!
– Все верно! – соглашаюсь я. – Главное, не здесь и не сейчас.
На этом разговор себя исчерпал.
Тишина на поляне держалась до самого возвращения Эдвардса.
– Я готов к дальнейшему пути, – заявил он, – советую вам тоже сделать все неотложные