тошноту. Порезы на щеках и носу заживут, а вот от бокового пореза на голове останется шрам. Со временем пропадут и синяки, но прежде они станут еще хуже. Д-р Келли (отец порадовался бы, узнав, что дочь лечит врач-ирландец) посмотрит, как будет заживать рана на голове, но скорее всего он выпишет ее через два-три дня.
Когда доктор сказал, что уровень алкоголя в ее крови составлял 0,19 пункта, Денни совсем скис. Он предполагал, что показание будет запредельным, но не настолько же! Владелец паба, он отлично разбирался в уровнях содержания алкоголя в крови. При весе примерно пятьдесят четыре килограмма Санди, видимо, жахнула рюмок пять-шесть, а может, и больше – в зависимости от того, как долго она просидела в баре. Неужели так напиваться стало для нее нормой?
Денни уговорил медсестру позволить ему остаться в палате до позднего вечера; он подремывал на стуле возле койки сестры.
– Прошу простить, мистер Бреннан…
– Пожалуйста, зовите меня Денни.
Молодая брюнетка в голубом медицинском халате улыбнулась ему.
– Денни. Простите, но это против больничных правил.
– Понимаю. Меньше всего мне хочется навлечь на вас неприятности. – Денни прошелся рукой по волосам, слегка взъерошив их, подошел к медсестре поближе, прочитав имя на бирке у нее на груди. – Эми, я сегодня проехал через всю страну и очень жду, когда моя младшая сестренка очнется. Я не хочу, чтобы ей было одиноко и страшно при пробуждении.
Бросив взгляд через плечо, Эми подалась вперед.
– Я постараюсь по вечерам следить, чтобы никто сюда не заходил.
Денни широко ей улыбнулся:
– Спасибо вам.
– Но если кто-то вас заметит…
Денни коснулся ее руки:
– То это не ты разрешила мне остаться.
Она наставила на него указательный палец и ухмыльнулась.
– Может, я даже сумею найти для вас лишний поднос с ужином.
Денни подмигнул девушке и махнул рукой, когда она развернулась и пошла к выходу.
– Кое-что никогда не меняется.
Денни не сразу понял, что хриплый голос принадлежал Санди. Она смотрела на него такими припухшими глазами, что трудно было определить, открыты они или нет.
Он указал на дверь.
– Эми принесет мне ужин.
У сестры криво вздернулась одна сторона рта.
– А то как же.
Денни опустился в кресло рядом с койкой. Санди была мало похожа на саму себя, и все же он узнавал родные черты.
– Как ты себя чувствуешь?
Санди вздохнула и поморщилась.
– У меня все болит. – Голос ее прерывался, говорила она медленно, наверное, оттого, что у нее все распухло. – Как я выгляжу?
– Как дерьмо, побывавшее под молотом на наковальне.
Санди попыталась улыбнуться. Денни скрестил руки.
Она посмотрела в потолок, сглотнула, несколько раз прикрыла веки. Слезы покатились на подушку, и Денни почувствовал себя так, словно из него вышел весь воздух.