бровь такой неожиданно молодой правительницы в недоуменном жесте поднялась, я взял ее императорское величество под руку. Она степенно кивнула, и мы с ней вдвоем пошли к выходу из госпиталя. Внешне все выглядело легко и непринужденно, но я чувствовал, что императрица на меня опирается, стараясь делать это незаметно для остальных.
– Ваше императорское величество, – негромко произнес я.
– Да? – посмотрела она на меня.
– У вас чуть-чуть крови над верхней губой.
Императрица кивнула и, не замедляя шаг, прикрыла глаза. Я почувствовал отзвук силы, увидел едва заметный лиловый отблеск сквозь закрытые веки и капелька крови исчезла.
– Спасибо, – негромко произнесла императрица.
Вдвоем мы вышли из здания, прошли немного по зеленой аллее, направляясь ко второму корпусу госпиталя. Гимназистов на нашем пути больше не встречалось – когда я ехал здесь в карете скорой помощи стайками ходили, а сейчас парк совершенно обезлюдел.
Зайдя в распахнувшиеся автоматические двери второго корпуса, мы прошли через просторный холл. Здесь я отметил следы поспешной эвакуации – вон стакан с кофе полный, вот чьи-то личные вещи на стойке регистрации лежат. Сумочка, ассистант, еще мелочи какие-то. Видимо, гимназисты и персонал здесь крайне дисциплинированный, после оповещения об эвакуации не задерживался никто ни на мгновенье.
По обезлюдевшему холлу мы дошли до лифта, поднялись на второй этаж, после императрица привела меня к двери одного из номеров. Здесь, как понимаю, был номерной фонд гостиницы при госпитале – обстановка помещения явно намекала. Едва за нами закрылась дверь, ее императорское величество потеряла сознание.
Неожиданно.
Хорошо, я успел среагировать – подхватил неожиданно молодую для императрицы девушку на руки и отнес до кровати, куда и уложил. Мелькнула было мысль позвать сопровождающих, но сразу же ее отогнал. Думаю, государыня императрица не просто так устраивала внешне беззаботное «преодоление» последствий попытки влезть мне в голову, совершая показательную прогулку на глазах охраны и персонала.
Она определенно не хотела никому другому показывать свою слабость.
Как выяснилось, догадка моя оказалась верной. Уже когда я положил императрицу на кровать, она пришла в себя. Ничего мне не сказала, но едва заметно кивнула, словно одобряя мои действия.
Несколько минут прошло в молчании – ее императорское величество лежала на кровати с закрытыми глазами и, судя по ощущаемым мною отзвукам силы, занималась самолечением. Я все это время стоял у двери, ожидая. Сам бы сел в одно из кресел, на самом деле, но Альбина подсказала, что сидеть сейчас будет грубейшим нарушением протокола общения с царственными персонами.
Хотя я и так выступил на все деньги только что. Мне кажется, если я закурю и начну пива из горла хлестать в перерывах между похабными анекдотами, хуже не будет. Но фамильяр все же убедила меня выглядеть воспитанным.
Ждал я недолго