убые и даже тупые командиры. Там многие приказы кажутся безумными. Ощущение, что тебя кинули на убой и тобой хотят накормить землю, рождается то и дело и потом долго не покидает. Не покидает иной раз десятилетиями. Мы все, кто ещё умеет читать книги, читали мемуары о войне. Особенно о той – Отечественной. Едва ли мы вправе судить о тех, кто пережил тот ад, но скрывать не стану – даже в чтении текстов о Второй мировой у меня есть свои предпочтения. Я не люблю интонацию: «Суки, вы нас предали и продали, будьте прокляты!» Я люблю интонацию: «А было, ребята, дело так…» Что толку сводить счёты: Господь разберётся. Хочется разглядеть людей и расслышать голоса. Моралите я сам придумаю, если мне понадобится.
Дневники поэта и добровольца Дмитрия Артиса – про людей и голоса. Это книга с той самой, нужной мне интонацией: «А было, ребята, дело так…» Наверное, здесь стоит остановиться и коротко рассказать, о ком речь.
Дмитрий Артис родился 14 июля 1973 года в Королёве, Московская область. Корни – белорусские: имеется родная деревушка на реке Крупка, что под Гомелем. Учился в Академии театрального искусства (РАТИ-ГИТИС) и в Литературном институте им. Горького. Работал в разных театрах, основал собственный. Писал пьесы. Получал премии. Выпустил 7 книг стихов: «Мандариновый сад» (2006), «Ко всему прочему» (2010), «Закрытая книга» (2013), «Детский возраст» (2014), «Мелкотемье +» (2018), «Позднее сиротство» (2023), «Он шагает по войне» (2023). Имел имя и работу. Незадолго до пятидесятилетия ушёл добровольцем воевать. На войне вёл дневник, о котором мы и ведём здесь речь. В том дневнике у Артиса обитают многочисленные люди, и он их спокойно, но и пристально наблюдает.
Я всех его героев узнал и запомнил, словно знал их. Это и есть признак наивысшего мастерства рассказчика. Он любит русских людей, всех этих воюющих вместе с ним мужиков, но смотрит на всех трезво. Он их любит, потому что их есть за что любить. Если не за что любить, спокойно сообщает: «Не всякий русский воин доблестный. Есть среди нас откровенные дебилы». Если национально озабоченные на этом месте обиделись, сообщу заодно, что под «русским воином» Артис может понимать человека любой национальности. У него целая галерея российских наций представлена. Цветущая сложность въявь. Мир – русский, а этнически русских иной раз по три страницы не встретишь. То ногаец, то башкир, то коми, то казах, то татарин, то дагестанцы шумною толпой, то даже иранец, то сам автор с артистической фамилией непонятного происхождения.
Артис почти никогда не повышает голоса. Не давит на жалость. В сущности, не использует пафос и патетику, а там, где это может таковым показаться, просто нехитрые мужицкие выводы, до которых он добрёл сам. Когда он говорит, что «на войне без любви делать нечего» – это не «поэтическая фраза». Это – опыт. До него дожить надо. Обратите внимание, что в этих дневниках почти нет восклицательных знаков. Это первое и зримое отличие от других, попадавшихся мне солдатских и офицерских дневников русско-украинской войны. Там восклицательными знаками всё обставлено. То по три рисуют, то по пять. Мужиков распирают эмоции. Они хотят рассказать, а не умеют. Артис – умеет.
Он пошёл на войну с театральной (в самом широком смысле) школой за плечами, как в своё время Виктор Некрасов (автор великой книги «В окопах Сталинграда», заложившей основы лейтенантской прозы). Неслучайное совпадение. Артис не только прижился на войне (в 50 лет, проведя всю сознательную жизнь в театре, это не так просто) – он сжился с ней, вжился в неё, стал её неотличимой внешне составной частью. Однако память о том, что такое «типический характер», что такое «конфликт», что такое «мизансцена», сыграла отличную роль, когда Артис начал записывать. В три строки он даёт объёмный портрет человека. В абзац он вмещает зримый набросок то целой судьбы, то человеческой трагедии. Он владеет искусством формулировки. Он умеет отсекать личное. Да всё он умеет, что нужно для этого жанра: дневник. Понятие «жанр» он, кстати, тоже знает, и за рамки выбранного жанра не торопится выходить, хотя мог бы. Не брать на себя лишнего. Не выдавать себя за кого-то другого. Не кидать понты. Вот Артис. «Я простой солдат. Самый обычный солдат, каких здесь тысячи. У меня нет прошлого и будущего. Есть позывной, есть только здесь и сейчас, есть приказы, и я должен их выполнять, чего бы мне это ни стоило. Никому особо не рассказываю о себе. Никто не знает, что я литератор. Никто не знает, что я пишу стихи, поэтому никто не просит почитать их».
Настоящий чернорабочий воинского дела, который пережил, который увидел, запомнил и записал. Спокойно, без восклицательных знаков констатирую: это отлично исполнено. Дюжина выверенных портретов, если вам интересно узнать, кто воюет на этой войне. Две дюжины точно подслушанных диалогов, если вам интересно узнать, о чём думают и говорят участники этой войны. Россыпь метких наблюдений. А всё вместе – история. Так вот внешне незатейливо, но с колоссальным внутренним сдержанным умением пишется история. Спасибо летописцу. Он сумел. И не со стороны сумел увидеть и записать, а – изнутри. На это мало кто решается. Артис пошёл и сделал. Русский мужик. Здесь бы, к слову, восклицательный знак был бы уместен. Но зачем, и так всё ясно. Помимо всего прочего, это ещё и самоучитель того, как выживать на войне. Из какого бы времени вы ни читали эту книгу – она вам может пригодиться.
Захар Прилепин