вернуться в дом, он вдруг услышал шорох за спиной и обернулся. Перед ним стояла его мать Айлин.
– Тебе удалось спуститься с башни?! – воскликнула она. – Ты смог это сделать?! Какое счастье! Теперь нужно будет так спрятаться, чтобы люди марзибана не смогли тебя найти.
Он молча взял ее за руку, и они вернулись в дом.
– Мне показалось, что вы спите.
– Нет, я не спала. Я не могла уснуть.
– Я должен бежать из города, – с тревогой в голосе произнес Окдар. – До рассвета осталось мало времени. Нужно спешить.
Мать смотрела на сына, испытывая смешанные чувства. Она ведь уже почти потеряла надежду вновь увидеть его.
– Тебе известно, что я не виноват? – спросил он шепотом.
– Да, известно! Об этом многие уже знают. Вода в колодце вновь стала пресной, хотя по-прежнему ее не хватает.
– От меня требовали отдать им кинжал.
– Какой кинжал?
– Тот самый, которым ранили чужестранца на охоте. До того, как меня схватили, мне удалось спрятать его здесь. Еще от меня требовали произнести его последние слова.
– Какие еще слова?
– Слова чужестранца, которые мог слышать только я.
– И это все? – с удивлением спросила мать. – Может быть, тебе следовало отдать злополучный кинжал и произнести его последние слова?
– Я не мог этого сделать. Тот рум мог оказаться моим гядиром, потому мне нельзя никому отдавать кинжал и раскрывать сказанное мне шепотом.
– Странно все это. А еще эта невиданная доселе засуха. Если бы твой отец был жив, мы бы давно ушли в горы вместе с другими.
– Уйти пока придется мне одному. Отправлюсь в Священный город, о котором ты мне когда-то рассказывала. Ты сама говорила, что боги там ближе к человеку, чем его яремная вена. Буду в Каабе молить богов помочь разгадать тайну кинжала и последних слов раненого рума.
– Да! Говорила, помню! Иди и знай, что я всегда буду верить в тебя. Даже в случае, если весь мир отвернется. Буду всегда на твоей стороне, потому что в тебе течет моя кровь!
Окдар, конечно же, мог спрятаться, укрывшись в тандире или в большом винном кувшине, зарытом в землю. Но рано или поздно ему пришлось бы выйти из укрытия, и тогда его все равно схватили бы. Кроме того, он не хотел подвергать опасности своих родных. Он вспомнил слова отца, первого своего учителя, который сказал ему однажды: «Когда поймешь, что для тебя лучше уйти, чем остаться, отбрось все сомнения и отправляйся в путь».
Айлин с грустью смотрела на сына. Он повзрослел за те несколько дней, что они не виделись.
– Подожди, – произнесла она шепотом, – я должна кое-что передать тебе.
Сказав это, она скрылась в темноте и через мгновение вернулась.
– Возьми в дорогу эту лепешку. И вот еще что. Когда тебя забрали люди марзибана, я вышла за городские ворота и отправилась в рабат, в нашу старую хижину. Вот что хранилось там, в тайнике…
Она протянула ему пустой мешочек, свитый из тонких веревок. Юноша в недоумении посмотрел