у Григория. От красоты и величия дома у обоих даже перехватило дыхание. Огромный двухэтажный светлый терем с резными наличниками источал тепло. На полузанавешенных окошках стояли горшки с цветами, на крыльце вылизывал лапы толстый рыжий кот. Вечерело и вокруг дома уже зажглись огни, погружая его в атмосферу уюта.
– Какой у тебя прекрасный дом! – почти прошептала Лиза.
Внутри у входа лежал домотканый разноцветный половик. Стены украшали картины с изображением природы и животных. Просторная светлая прихожая плавно перетекала в гостиную с недавно выбеленной русской печью. Возле нее в кресле-качалке сидела беловолосая женщина лет семидесяти в очках и что-то вязала из светло-коричневой пряжи.
– Мам, познакомься, это Лиза… и Стефан, – немного замявшись, произнес Григорий, – а это моя мама, Екатерина Ивановна.
Тень смущения пробежала по лице Екатерины Ивановны:
– Доброго дня, мои хорошие! Располагайтесь, сейчас чаю поставим, – ответила хозяйка, а затем сказала что-то Григорию на незнакомом Лизе языке.
«Наверное, карельский», – подумала Лиза и посмотрела на Григория. Тот не стал комментировать сказанное своей мамой, а просто предложил Лизе подняться наверх и поздороваться с его бабушкой.
Поднявшись по деревянной лестнице с массивными балясинами, Лиза со Стефаном попали в просторный холл с пятью дверьми.
– Этот этаж отведен под спальни, – прокомментировал Григорий.
– Это мамина, это бабушкина, это моя, ну а это санузел, – Григорий показал на каждую из дверей.
– А пятая? – поинтересовалась Лиза.
По лицу Григория пробежалась тень. Брови на мгновенье нахмурились.
– Это… гостевая, – Григорий выдавил из себя подобие улыбки.
Он подошел к одной из дверей, украшенной большой резной птицей и постучал. Не дождавшись ответа, Григорий приоткрыл дверь, а затем махнул Лизе со Стефаном, чтобы они заходили. Войдя, Лиза увидела небольшую спаленку с зашторенными окошками. Внутри, как и во всем остальном доме, царил уют. На кровати в одежде полулежала старушка. По ее белому лицу, сплошь испещренному сеткой морщин, можно было подумать, что ей лет сто. Бабушка беспрестанно чмокала губами. Григорий что-то сказал ей на карельском языке. Стефан вопросительно посмотрел на маму, та лишь пожала плечами. Бабушка вперилась глазами в Лизу. Ее мутноватые глаза на миг прояснились. Мурашки пробежались по позвоночнику Лизы.
– Это моя бабушка Айно, можно бабушка Аня. Вас я ей уже представил. Она не знает русского, так уж сложилось, – пояснил Григорий.
Лиза кивнула в знак приветствия. Бабушка по-прежнему не отводила от Лизы пристального взгляда. Ее тонкие губы плотно сжались в узкую полоску. Лиза нервными движениями поправила на себе одежду и подергала кожаный браслет на левой руке. Едва она решилась открыть рот, чтобы спросить Григория, как бабушка заговорила низким хрипящим голосом. Проговорив с минуту, она махнула рукой, мол, уходите.
Спустившись вниз, Лиза не могла найти себе места. Заметившая это Екатерина Ивановна сказала:
– Вы уж извините нашу бабушку, она у нас такая…