спокойнее. Когда они только познакомились в столовой университета, у Вероники была другая лучшая подруга. Кристина – девочка из Алтуфьево, влюбленная в Веронику до безумия. Они вместе сидели на парах, вместе ели сосиски в кафе и ходили по магазинам в те дни, когда Веронике не надо было на свидание. Кристина слушала дебильную музыку и носила только черное, писала стихи и материлась. Аня появилась в жизни Вероники тогда, когда Кристина призналась ей в любви. Не дружеской, а романтической. Очевидное отвращение, которое вызвало это признание, и появление на горизонте Ани решили дело. Общению с Кристиной пришел конец. Новая подруга одевалась у стилиста, с которым спала, и играла в команде КВН. От ее густых кудрявых волос пахло сигаретами. Как-то после занятий по истории искусства Аня пригласила Веронику в бар. Выпить кофе? Нет, выпить коктейль. Весь следующий год после занятий они ехали на метро до «Маяковской», проходили вдоль Патриарших, где в пруду еще плавали лебеди, и направлялись в сторону одного из баров – за комплиментами мужчин и сплетнями. Сейчас эти заведения с охранниками в черных костюмах закрылись, и на месте одного из них Аня открыла свой бар. Вероника стояла напротив него и курила вторую сигарету.
– Детка, пойдем, тебе нужно расслабиться, – сказала Аня. – Кстати, я рассталась с Эдиком. Нашла у него на подушке белые волосы. А потом достала из слива в ванной килограмм этих волос. Вот сука! Даже отрицать ничего не стал! Пошли.
В баре стало слишком тесно и душно. Вероника чувствовала себя частью бессмысленной толпы, которая живет только одним вечером и верит, что эта вечеринка никогда не закончится.
– Девушка, угощайтесь!
Перед ней стоял симпатичный парень с азиатским разрезом глаз, которых совсем не было видно из-за его широкой улыбки.
Вероника улыбнулась в ответ, сделала глоток и вспомнила, что где-то здесь ее муж.
– Степан, – парень протянул ей руку.
Татуировки покрывали всю ладонь. Вероника присмотрелась к сове, идущей на человеческих ногах от безымянного пальца к указательному, и переспросила:
– Степан?
– Да, но можно и Степа, – ответил он.
У Степы были красивые глаза и перхоть на плечах толстовки. Дырявые черные джинсы. Он улыбнулся и подмигнул, пошатываясь в такт музыке. В руках у него не было ни бокала, ни сигареты.
– Вероника, – ответила она. – Извини, я сейчас.
Новый знакомый развел руками и, достав телефон, отошел в сторону, откуда шел Кирилл, пряча глаза за козырьком кепки. Он что-то напевал себе под нос. Сразу за Кириллом со стороны туалета вышла невысокая худая девушка в желтом платье, и, обойдя барную стойку, выскочила на улицу.
Вероника вышла за ней. Она встала почти вплотную и смотрела, как та вызывает такси. Изо рта шел пар. Адреса не было видно, но Вероника пыталась его разглядеть, пока не поняла, что ведет себя глупо, и, вернувшись в бар, пошла в сторону мужа. Он разговаривал с ее новым знакомым.
– А вот и самая прекрасная женщина на свете, – сказал Кирилл и обнял Веронику за талию.
– Можно