должность шерифа.
Джанс вспомнила процесс выдвижения Питера на должность судьи. В тот раз она согласилась с предложением Бернарда, чтобы в следующий раз он пошел ей навстречу. Она рассмотрела подпись – почерк Питера был ей хорошо знаком по его многочисленным сообщениям, отправленным наверх от лица судьи Уилсона, у которого Питер в настоящее время стажировался. Она подумала, что один из носильщиков, с извинениями обогнавший их сегодня, мчался вниз по лестнице как раз с этим листком бумаги.
– К сожалению, Питер сейчас третий в нашем списке, – сказала наконец Джанс. В ее голосе неожиданно послышалась усталость. Он звучал тихо и слабо в огромном пространстве этого редко используемого и чрезмерно большого помещения.
Мэр взглянула на Марнса – тот испепелял договор взглядом, стиснув челюсти.
– Что ж, полагаю, мы все знаем, что имя Мерфи попало в список из вежливости. Он слишком стар для такой работы…
– Он моложе меня, – оборвала его Джанс. – А я справляюсь прекрасно.
Бернард наклонил голову:
– Да, но… боюсь, ваш первый кандидат просто не подойдет.
– Это еще почему? – спросила Джанс.
– Не знаю, насколько… тщательно вы ее проверяли, но у нас хватало проблем с этой кандидаткой, и я не могу на нее согласиться. Пусть даже она из отдела техобслуживания.
Последнее слово Бернард произнес так, точно оно было пропитано ядом.
– Какого рода проблем? – осведомился Марнс.
Джанс бросила на него предупреждающий взгляд.
– Ничего такого, о чем мы захотели бы сообщить. – Бернард повернулся к Марнсу. Теперь яд источали глаза коротышки – неприкрытую ненависть к Марнсу или, возможно, к звезде на его груди. – Ничего достойного внимания закона. Но были кое-какие… реквизиции из ее офиса, перенаправления материалов в обход нас, необоснованные заявки о приоритетности и тому подобное. – Бернард глубоко вздохнул и сложил руки на лежащей перед ним папке. – Я не стану заходить настолько далеко, чтобы называть произошедшее кражей, но мы посылали жалобы Дигану Ноксу как начальнику механического отдела, чтобы проинформировать его об этих… нарушениях.
– И это все? – прорычал Марнс. – Реквизиции?
Бернард нахмурился и накрыл ладонями папку:
– Все? Вы меня вообще слушали? Она практически крала вещи, перенаправляя то, что заказывал мой отдел. И не факт, что они использовались для нужд укрытия. Она вполне могла их присвоить. Господь свидетель – эта женщина потребляла гораздо больше электричества, чем ей было положено по нормам. Может, она продавала его за читы…
– Это официальное обвинение? – осведомился Марнс, демонстративно доставая из кармана блокнот и щелкая механической ручкой.
– Э-э… нет. Повторю – мы не хотели беспокоить вас. Но вы сами видите, что она не из тех, кто достоин начать карьеру по охране закона. От механика я ожидаю честности. И боюсь, этой кандидатке следует остаться там, где она есть, «на глубине».
Бернард похлопал по папке,