весьма помогло нам тестировать схему.
Потом я вернулся. Не в этом периоде: я ещё верил в СТ, почти два периода верил. Однако они прекратили развитие: поняв, что Базу догнать не получится, и не пытались. В итоге – погрязли в рутине. Даже если бы мы не поставили датчики, то разве полезен был специалист, вросший в будни, с потухшим взглядом?! Надо мной всё отчётливей нависал дамоклов меч деградации. И я ушёл – ушёл от рутины, бежал от традиций, становящихся смыслом в бессмысленной остановке догоняющего; вернулся туда, где, обогнав, помешаны на дальнейшем разгоне, туда, где правят кайзен и цейтнот.
Как я это сделал? Да очень просто: однажды послали меня на границу (пустячное дело как повод немного развеяться). А у военных было тогда развлечение: пересечь Жёлтую Линию и, отскочив, глядеть, как вспыхивают сигнальные маяки, а из динамиков доносятся предупреждения. Особенно впечатляли табло, на которых мерцали гигантские цифры – время до начала атаки.
Так вот: поспорив «по глупости», что добегу до Красной Линии и возвращусь, пока табло ещё не погаснут, я рванул вглубь базовской территории. Сто метров туда, сто метров обратно… а наши, естественно, ждали. Всё было разыграно как по нотам, не хуже «мёртвого города»! Едва я коснулся рубиновой лазерной вязи, как над деревьями тихой сверкающей тенью возник планалёт. Я замер – я не играл, я действительно замер – я был восхищён, удивлён и подавлен. Одновременно! Я знал о возможностях Базы, о любви к нетрадиционным решениям, но чтобы такое… Пропеллер, зажатый в кольцо диффузора, кольцом опоясал моторную ступицу.
Секунды – несколько секунд, пока я был в ступоре – и аппарат, зависнув, напрочь отрезал меня от «своих». Пожалуй, я мог убежать. «Рвануть» – и пилот пропустил бы. Однако…
Зная что выгляжу идиотом, я то шёл к машине, то вдруг оборачивался, глядел на бегущее время; то, как во сне, метался то вправо, то влево…
И тут время кончилось. Вечность горело «0:01», гигантская пауза…
НОЛЬ. Сам не зная зачем, я сел на землю.
Планалёт издал вой трансформатора… нет, скорее предсмертный рёв репродуктора, по ошибке включённого в «двести двадцать». Я как был, так и замер, но на сей раз замер намерено. Стараясь не шевелиться, я машинально напрягся – напрягся так, что мгновенно вспотел – но продолжал сидеть, как вспотевшая статуя. Вскоре подъехало УБШ с модулем-«БМПшкой», вышли десантники, взяли «статую» да погрузили…
В итоге я здесь. Вскоре СТ попросили Базу вернуть меня. База ответила, мол, самим нужен. И мы им не врали: исследователь – невероятная штука. Ты можешь сманить его из автомобилей в авиацию, из астрономии в атом – откуда угодно и куда угодно – и он там раскроется. Лишь не мешай.
Почему я ушёл вместе с Базой? Во-первых, оставшимся там, на Земле, я был просто известен. Они б меня приняли, но… продолжать их обманывать я бы не смог. И пожалуй что это во-первых, а то что известен – не важно: