очереди, когда клиентка, не совсем довольная ответом, поднялась и вышла из кабинки. Позади пятьдесят консультаций, впереди еще как минимум пятнадцать, и можно будет отправиться домой после очередной рабочей смены.
… теперь и вы можете прикоснуться к сказке, и побывать в таких мирах, о которых раньше можно было только мечтать…
На крохотный высокий стульчик присела следующая клиентка. Элияна подняла на нее уставший взгляд, и поспешила дежурно улыбнуться.
– В кафе вашей корпорации, на третьем уровне пятого сектора к столу подали немытые стаканы! – начала женщина, поправив стриженую наискосок челку и заправив длинный локон за ухо. – А ведь прежде я была высокого мнения о Шклабас Козмос. Ума не приложу, почему мы надумали в свой единственный выходной отправиться сюда? Билли сейчас подает жалобу в мужском зале, а Джекки мы были вынуждены оставить в группе дневного пребывания при входе. И вот вместо отдыха мы здесь! Это все никуда не годится!
… в новейшей…
Она еще что-то говорила, но Элияна едва ли понимала ее слова, как ни напрягалась. Билли – видимо от имени Виллиам. Наверняка муж. Джекки – сынок. Все это значило, что у просительницы есть семья. Настоящая! И достаток, раз уж им позволили завести ребенка. Какие тогда могут быть жалобы?
… которую мы назвали «Стеклянная комната»…
– Нужно было отправиться в Пикхет, – женщина продолжала жаловаться, – в «Стеклянную комнату». Это новый аттракцион. Поговаривают, он стоит вдвое против того, что за него просят, хотя и это настоящий грабеж. Все только и норовят залезть поглубже к тебе в карман. Но на пару минут-то у нас хватило бы…
… сделаем ее лучше вместе…
Рука Элияны непроизвольно потянулась к тому месту, где на универсальном комбинезоне, висевшем сейчас в личной кабинке в гардеробной, располагался карман, в котором лежал билет на сеанс длинною в пятьдесят пять минут, и стоимостью в три годовые зарплаты – почти все сбережения. А еще пузырёк с сильным снотворным и заготовленная неделю назад записка.
Выслушав недовольную обслуживанием и, кажется, всей своей жизнью заодно посетительницу сетевого корпорального кафе, Элияна заполнила форму Тэ-30 и отправила жалобу в вышестоящую инстанцию. Женщина, морща лоб, поднялась со стула и ушла. За ней была еще одна клиентка, и еще одна. И все с пустяками. Итого за день три десятка жалоб на обслуживание в пунктах питания: кому-то булочка досталась меньше чем у соседки, другой стакан с соком показался недостаточно полным. Больше полутора десятков жалоб на проблемы с регулированием движения в черте жилых кварталов корпорации, отчего случились опоздания на работу и, следовательно, штрафы. Пять подчиненных среднего звена логистики Шклабос Козмос жаловались на обеспечение, задержавшееся на тридцать минут. Остальные жалобы сложно было классифицировать.
По завершению клиентского обслуживания Элияна составила отчет, разослала все дублирующие акты по целому списку адресов, как реальных, так и виртуальных, и по окончании смены, как и все коллеги из огромного женского зала Центра жалоб и претензий корпорации, засобиралась домой. В прежде наполненном лишь клацаньем клавиш помещении зазвучали шорох и шелест, и даже смех. Девушки отправились в гардеробную, переодеваться из офисных костюмов – блуз и юбок – в комбинезоны, в основном голубого и зеленого цвета. Граждане, кому был позволен такой цвет в одежде, жили, как правило, не ниже двадцать второго уровня, и к тридцати годам имели шанс заслужить разрешение на ребенка. И только некоторые из них были в сером, и с короткими стрижками. Таким о семье можно даже не мечтать.
– Пока. До завтра. Счастливо. Увидимся, – доносилось со всех сторон.
Обнимаясь и целуясь на прощание, девушки-коллеги расходились. И, кажется, только Элияна не спешила домой. А куда торопиться? Не в квартирку же в шесть квадратных метров, расположившуюся всего лишь на пятнадцатом уровне, в тени громадных корпусов жилого сектора, где всегда полумрак. И уж точно не в одно из разрешенных ей для посещения кафе, которые предназначены только женщин.
Выйдя из Центра жалоб и претензий на осевой променад тридцать седьмого уровня делового сектора, Элияна, толкаясь в толпе, поспешила к окружной дороге, огибающей массив башен корпорации по спирали, чтобы по ней спуститься на свой уровень.
Полутора часами позже, свернув на осевой променад пятнадцатого уровня, девушка достала из кармана своего серого комбинезона носовой платочек, лежавший рядом с билетом, и несколько шагов спустя присела у зева утилизатора, будто собираясь завязать шнурки на ботинках. Люди, недовольно бурча, обходили ее. За ножками утилизатора, в углах, где роботу уборщику сложно было добраться щеткой очистителя, всегда скапливалась пыль. Схватив заветную добычу в щепоть, Элияна привычно свернула платочек, убрала в карман и поспешила прочь.
С променада свернула к жилым корпусам седьмого класса. К женским жилым корпусам пятнадцатого уровня. Здесь, в одном из десятиэтажных блочных зданий, в конце длинного коридора на третьем этаже располагалась квартирка Элияны, выданная ей корпоральным правительством Шклабос Козмос как социальная помощь