усмехнулся.
– Он ничего не делает сам, только отдаёт приказы. Как и любой правитель.
Я с силой вцепилась в собственные волосы и застонала.
– Кан, почему ты сразу не рассказал всё?
– Потому что иные вещи до поры лучше не знать, Аэр
– Чтоб не выболтать заплечных дел мастерам?
– Да, – коротко кивнул он. – Жаль только, сам не смог умолчать…
– Пыток больше не будет. Слово императора.
– Ты ему веришь?
– В этом – да, – сквозь зубы выдохнула я, припоминая короткое и отнюдь не случайное прикосновение повелителя Заката.
Вздохнув, маг подошёл ко мне, присел рядом, приобняв за плечи.
– Я просто хотел тебя уберечь, – помолчав немного, сбивчивым полушёпотом произнёс он. – Думал, чем меньше ты будешь знать, тем меньше будет к тебе вопросов.
– Не оправдывайся, не надо, я всё понимаю. Просто расскажи.
Говорят, совместно пережитые страдания сближают людей даже сильнее, чем любовь. Это не влечение друг к другу – просто чувство чего-то общего, объединяющего. Надёжного и незыблемого, как плечо верного соратника. И нерушимого, словно узы крови.
А может, я просто не в силах была обижаться на того, кто однажды уже спас мою жизнь – в далёком, забытом мною детстве, под вечно тёмным небом Перекрёстка миров. И продолжал оберегать и поныне – как мог.
– Его зовут Ахерон, – взгляд мага стал пустым, обратился внутрь, поднимая со дна души старые, полуистёртые воспоминания. – Он один из трёх архонтов, властвующих над Перекрёстком миров. Дриммерский цех – его детище. Он пестовал горящих огнём познания научников, нас, дриммеров – свободолюбивых исследователей иных миров. Так продолжалось долго, очень долго, и я бы не сказал, что правление архонтов было несправедливым. Тысяча лет жизни, многим из обитателей обычных миров показавшейся бы сказкой.
– Тысяча лет опыта, – пробормотала я.
Маг утвердительно кивнул.
– А потом появились вы с братом.
Я дёрнулась, но он сильнее прижал меня к себе и продолжил:
– Именно так – появились в одно утро, и никто так и не смог понять, откуда. Ахерон тогда лично позаботился, чтобы об этом необъяснимом случае никто бы не узнал. Сделал всё, чтоб вы стали своими. Помню, ты – совсем ещё малышкой, – таскалась за мной, словно хвост, по всему Перекрёстку, и спрашивала, спрашивала, не замолкая. О мирах, о дриммерском деле, о… да обо всём, что приходило тебе в голову.
Губы Кана тронула робкая улыбка, напряжённое лицо расслабилось, взгляд потеплел, хоть и остался обращённым в себя.
– А потом Ахерон почуял что-то и… переменился в одночасье. Он услышал зов. Вот только обращён он был не к нему, а к тебе. Ты тогда пару дней сама не своя ходила, молчала, убегала ото всех. А потом… потом архонт вызвал меня к себе и сказал, что тебя необходимо уничтожить.
Теперь лицо мага стало жёстким, глаза превратились в узкие щёлочки.
– Я не смог. Нашёл тебя, сказал, что нам надо бежать, что