номере, и вместо строгого профессорского костюма на нём были лишь кожаные штаны на ремне, плечи поблёскивали капельками пота, а волосы, убранные в пучок, растрепались во время полёта.
– Я никуда не уйду, пока не узнаю, что тебя беспокоит. Если что-то не так, скажи сейчас.
– Мне кажется, я люблю тебя, – выдохнула я и испуганно приложила руки к губам, будто это могло затолкать вырвавшиеся слова обратно.
Райнер замер. Некоторое время он просто смотрел на меня, потом натянул свитер и вдруг обнял, прижав к себе, и пальцы его впились в мою спину. При этом он даже не коснулся обожжённой кожи, не причинив мне и толики боли.
Я ждала, что он ответит тем же. Что он скажет хоть что-нибудь. Пусть даже о том, что нам не суждено быть вместе никогда, и мне стоит забыть о своих чувствах. Но вместо этого он долго держал меня в своих объятьях, а потом коснулся губами моей макушки и прошептал:
– Скоро вернусь. Переоденься.
После чего покинул гостиничный номер, оставив меня одну.
Я так и осталась стоять, глядя на закрывшуюся за Райнером дверь и тяжело дыша. Что это означало? Он не сказал, что любит меня в ответ, но и не стал отталкивать меня. Выбрал истинную? Но тогда зачем обнял?
Его тёплый поцелуй всё ещё чувствовался где-то в волосах. Может, я для него, как дочь?
Конечно. Он ведь старше, а я только что была ребёнком. Он всё время заботится обо мне, решает мои проблемы и выручает, когда я в беде, будто несёт за меня ответственность.
Впрочем, почему “будто”? Наверняка он именно так и чувствует.
Ноги плохо слушались и были как деревянные. Я подошла к шкафу, по очереди распахнула несколько дверей, и в конце концов действительно нашла ночную рубашку и халат. Положила их на кровать и стала медленно раздеваться. Рана болела от каждого движения, и теперь, когда всё осталось позади, она стала болеть сильнее. Случайное прикосновение выбивало из меня слезу, и потому я долго раздевалась, а потом долго аккуратно мылась, стараясь не задевать повреждённую кожу.
Наконец, закончив, я посмотрела в зеркало и выдохнула: теперь мой вид хоть не сильно пугал, как до принятия душа. Лицо было в копоти, белые волосы изрядно запачкались, а одежда кое-где порвалась и подгорела.
Я стояла перед зеркалом и расчёсывала влажные волосы, когда в нашу комнату кто-то зашёл. Мой взгляд испуганно заметался по ванной, и я запоздало осознала, что забыла взять с собой ночную рубашку, в которую должна была переодеться, а учебная форма находилась совсем не в том состоянии, чтобы в ней выходить из ванной.
– Лина? – послышался голос Райнера. Схватив влажное полотенце, я быстро намотала его на себя под мышками и снова посмотрела в зеркало, пытаясь оценить, насколько этот вид бесстыден. – Ты тут?
Последние слова были уже совсем рядом, и в дверь ванной кто-то постучал.
– Д-да, я здесь, – отозвалась я, осторожно выглядывая в комнату. – Только… я не одета.
Один из врачей Айсхолла действительно был здесь. Такой же молодой и крепкий на вид, как и Райнер, но оценить