не послали, – бормочет Леванчик.
– Теперь, если скажут без денег поступать, будем поступать, – отвечаю. – У меня сейчас вся надежда на них, а свинорылый – это наш с тобою билет в рай…
Сидит молчит. Ну что же, каждый до поры себя бессмертным да неуловимым считал, вот и Левашино время пришло обтесываться. Понимать надо: коли уж ты преступник – готовься ко всему…
Мне от его сомнений, честное слово, даже легче стало. Уловил я нашу с ним разницу. Я давно готов к подобному развитию событий, а вот паренек-то – нет…
Еду, решаю… Раз уж судьба так закручивается, что мы на опасный виток выходим, остановимся инкогнито в гостинице «Медведь». Еще задумал я спросить о шмотках свинорылого, которые бросил он там пару лет назад. Не дает, оказывается, покоя мне вентилятор тот, на котором он канскую братву развел, да и нас вместе с ними… Чего уж греха таить.
Загадал: если вещички на месте – пофартит во всем.
Трасса оттаяла окончательно. Ушли с асфальта промерзшие пятаки. Это хорошо – резина-то летняя. Фуры, фуры, грузовики всякие… Леваша раньше голову себе свернул бы – дармовая добыча, а тут сидит и нишкнул совсем.
«Правильно, – думаю. – Нам сейчас тихо жить надо. Без лишнего шума…»
До Канска добрались быстро. Трасса отличная. Рулим к гостинице «Медведь». Еду, а сам думаю, что не дал бы Господь с пацанами знакомыми встретиться. Ни к чему нам свое местонахождение раньше времени обозначать.
«Новости надо смотреть, – тюкает в башке. – Сначала новости…»
Когда в номер ввалились, отлегло немного. Даже Леваша повеселел. До того разухабистого абрека, который сегодня на дело шел, ему далеко пока, но и смурь дорожная, гляжу, понемногу отлетает.
Усадил я парнишку в кресло, телик включил и задачу поставил: отсматривать все новости – местные и федеральные. Сам на вахту пошел. Тетка на тумбочке, сразу видно, бой-баба.
Поинтересовался я оставленными вещичками и долго ли они их хранят.
– Если клиент не хватился, так месяц-другой, – отвечает, – а если перезвонят, то пока не заберут…
Тут я историю сочинил о том, что товарищ оставил пару лет назад вентилятор и еще кое-какую мелочь и забрать просил, если сохранилось.
Та фамилию спрашивает.
– Птахин, – говорю, – Мишка Птахин. Сослуживец мой…
Полезла в журнал. Есть, говорит, такой, и вещички, похоже, в целости, сейчас принесу.
Минут пять ходила, но пустая вернулась. Смотрю, взгляд у нее поменялся. Нехорошо смотрит. Подозрительно…
– Не нашла я вещей, – говорит. – Все пересмотрела, может, другой кто забрал без отметки в журнале…
Чую, не так что-то, а понять не могу… Купил с прилавка пару шоколадок. Одну ей подарил за беспокойство, а вторую давай сам жевать. «Заедаю стресс», – мелькнула мыслишка. Тетка оттаяла, разулыбалась. Конечно, халява каждому приятна. Рукой поманила меня и шепчет, что цел вентилятор, только записка лежит там директорская – отдать хозяину лично…
Тут уж и я отходить стал. Успокоился. Целы вещички-то, так что примета в нашу сторону вышла.
Леваша