свое и без того громкое дыхание!
Все было безобидно и даже как-то по-психопатски мило! Пока на арену этого утра не вышел «он», великий и ужасный Субъект Х! При всей своей субтильности, нервозности, дерганности, у всех он вызывал непонятное тягостное чувство… был ли это страх? Не думаю. Это было что-то другое и это, определенно, было что-то похуже.
Субъект Х сел отдельно от всех, чем вызвал интерес у всех пациентов. Он сразу дал понять, что выбивается из стаи! А стая, как известно, не всегда это воспринимает добродушно, тем более, что это была стая не совсем уравновешенных мужчин.
Лилия Евгеньевна должна была быть в центре с минуты на минуту. Когда она опаздывала, в «добром сердце» все начинали нервничать. Всем не хватало ее внешнего спокойствия, рассудительности и собранности! Этим утром она была особенно нужна… На тонком плане все уже понимали, что с появлением загадочного субъекта Х жизнь в центре изменится, если уже не изменилась. В чем же была причина, казалось бы, надуманного беспокойства с «со вкусом» затягивающего в свои сети тягостного и необъяснимого чувства, нам предстоит узнать чуть позже. Пока же вернёмся к Лилии Евгеньевне!
Эта хрупкая молодая женщина по своей природе была очень счастливой и жизнерадостной! К очень многим вещам она относилась с искрометным юмором и лёгкостью, могла смело улыбнуться прохожему или сидящему напротив ребёнку! Наша героиня была легкой и энергичной, в ней кипела ЖИЗНЬ! И возможно поэтому вокруг нее появлялось так много мужчин, у которых тотально этой «жизни» не хватало. Они как будто бы хотели забрать ее у нее… А она должна была находить в себе силы сопротивляться.
На часах 11.45, Лилии Евгеньевны все не было. В воздухе витало беспокойство, как в центре, так и около него. Роман Романович, который каждый день торжественно «встречал» Лилию Евгеньевну у реабилитационного центра в своем наряде типичного маньяка из парка, плащ и под ним, простите, НИЧЕГО, не на шутку взгрустнул, что сегодня не сможет получить успокаивающую консультацию и заодно побороться за внимание Лилии Евгеньевны! Ведь в этом и был весь скрытый смысл этих «сеансов»! Каждый день он поджидал ее возле центра, чтобы поговорить с ней, успокоится и выплакаться. Хорошо, что на это уходило не более 10 минут. Лилия Евгеньевна знала, как утешить отчаявшегося эксгибициониста: его нужно было просто выслушать. Хотя бы один раз, а дальше «сеансы» становились все короче и короче. Ведь жалобы Роман Романовича не менялись, в отличие от цветов его плащей. Летом – бодрящий желтый, весной – обостряющий красный, осенью – цвет советской безвыходности , зимой – серый с начесом.
12.00.Лилия Евгеньевна сосредоточенной походкой подходила к реабилитационному центру, не замечая никого и ничего вокруг. Даже спешно подходящего к ней Романа Романовича в плаще цвета советской безвыходности. Он, опешив от такой бездушности со стороны Лилии Евгеньевны, стремительно направился за ней.
Увидев, как Лилия Евгеньевна входит в центр, да еще и не одна, а с Романом Романовичем, пытающимся ей что-то в сотый раз втемяшить про свои эксгибиционистские