по определённым правилам. Таких правил часто не было, или они были в зачаточной форме у варваров, которые часто из-за этого страдали от посттравматического стресса. Но в античном праве такие правила борьбы были довольно детализированы и легли в основу римского права, они и составляют суть того, что у греков называлось agon. Здесь политика была уже неотделима от права, что нам сегодня может показаться вопиющей коррумпированностью, во всяком случае суд и закон в таком случае покажутся совершенно пристрастными. Чтобы добиться преимущества, спорящая сторона использовала свои связи, деньги, ораторские приёмы, даже физическую силу (ордалии), чтобы победить. Казалось бы, где здесь право и закон?
Понятно, что в таком споре уже невозможно выяснить, кто прав, но суд может установить правила и хотя бы примерно уравнять шансы спорящих сторон. В иных случаях спор и вовсе решался через владение имуществом по очереди по жребию. Такие соглашения известны в римском праве, и подобные сделки пользовались исковой защитой. [Федотов А. Г., «Игры в гражданском праве», «Вестник гражданского права», 2011, N 2]. Но и борьба так или иначе допускает некоторый элемент случайного жребия. Юлий Цезарь, к слову, в своих записках любил повторять мысль о том, что на войне очень много решает случайное стечение обстоятельств. Войны, которые вёл Цезарь, в особенности гражданские войны представляли собой образец агонистики, а сам Цезарь был словно пришельцем из прошлых эпох, где господствовал агон, в его эпоху несколько забытый и пренебрегаемый олигархами, полагающимися в своей борьбе больше на техническую мощь и убеждение в собственном моральном превосходстве. Хотя мораль в таких спорах, как правило, оказывается бессильна. Вместе с тем, задача правосудия здесь остаётся такой же, как и в обычном уголовном процессе: остановить цепную реакцию насилия, поставить точку в споре, чтобы нескончаемые распри не разлагали общество. Если борьба будет происходить без всяких правил, то это неизбежно будет приводить к нескончаемым взаимным распрям, накапливаемым поколениями обидам, к цепной реакции кровной мести, и, как следствие, к невозможности какой-то совместной деятельности. Вероятно, назначение Дария царём по жребию спасло молодую Персидскую империю от гибели в нескончаемых взаимных распрях. Хотя таких распрей немало было и после, но, как правило, за власть боролись лишь легитимные наследники из царского рода, и заканчивалась борьба с гибелью ограниченного круга конкурентов и победой одного из них.
Греческий полис изначально был основан на такой идее агонистики, у государства не было и не могло быть никакой монополии на насилие, государство лишь выступало арбитром в легитимной борьбе между претендентами на общее имущество. Оно имело только монополию на тяжёлое вооружение. Государство уравнивало шансы борющихся сторон за счёт внесения в борьбу элементов случайного жребия. Именно случайность