скрещиваю руки на груди.
– Завтра ты выходишь на работу в офис к Ярцеву и Вересову, – слова папули, как гром среди ясного неба.
– Чего-чего? – не понимаю я.
– Какая прелесть! – оскаливается Лев и проводит языком по клыкам.
От этого его жеста я ёжусь. Он умеет быть жутким! Но хрен там он меня заткнет!
– Что слышала. Думаю, таким образом мы сможем закрепить взаимовыгодное сотрудничество, – сухо говорит отец, а я вообще перестаю что-либо понимать.
– А с каких пор мы с ними вообще сотрудничаем?! – вспыхиваю.
– С этих пор! – повышает голос отец, и я прикусываю губу, – моя дочь вас проводит. Станислава, потом зайди ко мне.
Разворачивается и уходит. Стою, хлопаю ресничками.
– Ну, вы знаете, где выход, так что я пошла, – разворачиваюсь, но мощная рука полузверя ложится на моё плечо.
И я чувствую, как пробивающиеся когти рвут мою футболку.
– Ты же видела её, сладкая мышка, – голос Семена становится низким, угрожающим, – метку?
– О чем вы? – пищу.
– Истинности, – облизывается Вересов, втягивает носом воздух, – где она, мышка-охотница?
– Вы охренели, лезть ко мне в доме Гильдии? – рычу.
– Ты наша истинная, – глаза Семена вспыхивают, – мы имеем на тебя все права.
– Черта с два! – выпаливаю, понимая, что мои щеки стремительно краснеют.
– Ты знаешь, – мурчит Лев, – и сама сдашься. Кстати, твой папаша продал тебя нам. Я так понял, спокойствие Гильдии для него важнее твоей жизни.
Оба ухмыляются и от этих улыбок у меня внутри всё леденеет.
– Можешь не провожать. До завтра, мышка-охотница. Трусики не надевай.
И оборотни с хохотом покидают дом Гильдии. А я рву когти в кабинет отца. Он сидит в своем кресле, курит сигару и о чем-то думает.
– Что значит продал?! – спрашиваю в отчаянии. – Папа!
– Станислава, сядь! – рычит, и я плюхаюсь в гостевое кресло.
– Выслушай. Ситуация у нас плачевная.
– В смысле?
– Оборотни захватывают власть. Прошли те времена, когда охотники держали паритет. Сейчас всё решают деньги, связи. У них они есть. У нас нет.
Опускаю взгляд. Мне не нравятся слова отца. В конце концов, мы обязаны быть сильными! Чувствую вибрацию в метке. От безысходности хочется выть.
– Сейчас мы слабее. Но ты можешь помочь гильдии, раздобыв ценные сведения.
– Ты решил внедрить меня к Вересову и Ярцеву? – горько усмехаюсь.
– Да.
Повисает тишина. Она сдавливает, мешает дышать. Я не хочу! Нужно избавиться от метки, а не лезть в пасть к волкам.
– А если меня раскусят?
– Не раскусят. Я уверен в тебе, Станислава. Эти оборотни падки на красивых девушек. И умных. Ты подходишь. Я уже договорился, – чеканит отец, – завтра ты выходишь на работу их личной помощницей. Будь внимательна. Смотри, запоминай. Докладывай. Но ни в коем случае не вступай с ними в половую связь. Ты знаешь, что с тобой будет в этом случае.
– Я не смогу, – роняю лицо в ладони.
– У