Та не возражает – мальчик самостоятельный и послушный, ей не тяжело, она с удовольствием побудет у них.
Стоит Людмиле увидеть Юру – и она успокаивается: он абсолютно здоров.
– Представляешь, добыл билеты с рук на «Кармен-сюиту» с Плисецкой, – сообщает он ей, сверкая глазами. – Завтра идем!
Оказывается, Юра в ожидании ее приезда составил для них целую театральную программу – он большой знаток театра, следит за новинками и, конечно, не может упустить восхитительной возможности вживую посмотреть на игру лучших московских актеров.
Пока длится сюита, они сидят как зачарованные, порой забывая даже дышать. Партитура Щедрина, объединившего фрагменты «Кармен» и «Арлезианки» гениального француза Жоржа Бизе, поразительна – противостояние мира человеческих страстей и равнодушного мира масок, тепла и холода, света и тьмы заставляет их полностью перенестись в иную реальность. Кажется, они и правда оказались в знойной Испании, слышат народную музыку, смотрят на корриду… Великолепный состав! Кармен – Плисецкая, Хозе – Годунов, Тореро – Радченко как будто созданы для балета, но Людмила прекрасно представляет себе, сколько труда и боли за каждым па.
На следующий день они идут в театр имени Моссовета, на спектакль «Дальше – тишина» с Фаиной Раневской и Ростиславом Пляттом. Весь зал вытирает слезы, сострадая пожилым супругам, расстающимся навсегда после десятков лет, прожитых вместе, и Людмила с Юрой тоже плачут. Из театра они выходят молча, держась за руки. В эту минуту оба они уверены, что не разлучатся никогда.
Утром четвертого дня звонок из Тюмени, звонит подруга Людмилы:
– Людмила! Учительница написала в дневнике, чтобы родители пришли в школу, Денис рисует голых женщин.
Боже! Ее сын?! В восемь лет?! Как такое может быть?.. Каких голых женщин, где он их видел вообще?.. Людмила в полной прострации просит Лилю передать через Дениса учительнице, что мама в командировке, но придет обязательно, как только вернется, на следующей неделе.
Каждый день они ходили в театры, видели «Гамлета» с Высоцким и Демидовой, а в день ее отъезда шел балет «Спартак» в Большом, но пора было возвращаться к сыну и к работе.
Дома она первым делом спрашивает сына:
– Денисик! Это правда, что ты рисовал голых женщин на продленке и показывал другим детям?
– Ну да, рисовал, на продленке у нас была энциклопедия, в ней рисунок Венеры Милосской. Ванька – ну, мой сосед по парте – сказал: «Можешь ее нарисовать?» Вот я и нарисовал.
Людмила хохочет. Да, это похоже на Дениса! Ей ужасно смешно, что она так переживала из-за пустяков, и что учительница, толком не разобравшись в этой истории, всех переполошила.
Денис будет и дальше рисовать карандашом, акварелью и маслом. Иногда у нее будет получаться брать его с собой в командировки в Москву, и там он будет часами пропадать на набережных Москвы-реки с мольбертом и красками, пока мама занята, совершенно один, увлеченный творчеством. Сейчас ей самой не верится, что она, не задумываясь, оставляла двенадцатилетнего