а кто-то от великого ума. Умереть свободным означает умереть правильно. Придут только те, кто любил вас. Остальные забудут.
В ваши глаза посмотрит тот, кто любит вас.
***
– Как тебя угораздило?! – заорал Бро, сразу после моего возвращения.
– Бро, ну чего ты орешь? – заявил я.
– Мне не нужны одесские воры! Что за новая морока? – мелко выкрикивал Бро.
– “Воры”. Боже! – только и сказал я.
– Именно! Я устал всех выручать! Проплачивать отели и вытаскивать из полиции! – на слове “полиции” голос Бро дрогнул и будто немного сорвался.
– Прекрати. Успокойся и давай выпьем. Я хочу что-нибудь односолодовое, – почти шепотом сказал я.
– Односолодовое! С такими событиями скоро и купажированного не станет, – уже тише кипятился Бро.
– Бро, налей мне, пожалуйста, Гленмаранджи, я мечтал об этом двадцать четыре часа, блин! – повысил голос я.
Тот ушел к бару и послушно налил виски.
– Лед дать? – спросил Бро.
– Да пошел ты, – ответил я.
– Что ты сказал им такое, что тебя упекли в допр? – уже успокоившись, спрашивал Бро.
– Просто хотел купить кило красной икры, – отвечал я.
– И что?
– Ничего!
– А чего тогда?
– Ничего!
– Чего!
– Да ничего же!
Наш разговор был прерван неизвестным звонком, и я удалился в свой кабинет.
– Привет! – услышал я задорный голос Марии.
– Здравствуйте, – от неожиданности будто простонал я.
– Как поживаешь?
– Нормально. А вы?
– Я вышла замуж за американца, но английский так и не выучила! – смеялась счастливая Мария.
– Ничего страшного! Наймете меня переводчиком, и я, сидя на кухне, буду переводить ваш секс по громкой связи, – запросто проговорил я.
– Аха-ха-ха-ха! – засмеялась Мария.
Глава 3. Переделкино
Жизнь с Хлоей в загородном доме протекала успешно. Мы вместе готовили вкусную еду, пили красное вино, играли в настольный теннис, ходили купаться, хоть уже и было довольно прохладно.
Хлоя была прекрасна. Я любовался ею, любил ее, а она любила меня. Но слова Евы о том, что мы не удержимся, не вылезали из головы. Возможно, это происходило потому, что Ева была права. Однажды, сказав правду, человек уходит, но правда остается с тобой.
Если вам сказали правду, вернее, если вы согласились с тем, что вам сказали, и посчитали это правдой, то вы никогда не забудете это, как бы ни старались.
Чем больше возрастала наша с Хлоей любовь, тем больше росла и тревога о том, что если это закончится, будет больно.
Вместе с этими переживаниями, я осознал, что надо общаться и с Бро, и с Евой, поскольку с друзьями надо общаться регулярно, иначе можно прослыть невежливым человеком или затворником.
И вновь меня разрывало на части то, что я буду делать не то, что хочу. Я вспоминал уродливость своего общения с Евой в загородном доме Бро. Это