Задерживаться ему не хотелось.
Казначей почтительно постучался в дверь кабинета аркканцлера и открыл ее.
Арбалетная стрела пригвоздила его шляпу к доскам.
Аркканцлер опустил арбалет и сердито воззрился на казначея.
– Чертовски опрометчивый поступок, – заявил он. – Из-за тебя чуть несчастный случай не произошел.
Казначей не оказался бы там, где был сегодня – точнее, там, где была десять секунд назад спокойная и собранная сторона его личности, а не там, где он был сейчас, то есть на грани легкого инфаркта, – если бы не обладал поразительной способностью оправляться от нежданных потрясений.
Он вытащил стрелу и снял шляпу с нарисованной мелом на старинной древесине мишени.
– Ничего страшного, – сказал он. Без титанических усилий такого спокойствия в голосе добиться было невозможно. – Дырку почти не видно. А, гм, почему вы стреляли в дверь, мэтр?
– Подумай головой, дружище! Снаружи темно, а клятые стены из камня сложены. Ты что же, думаешь, что я в них стрелять стану?
– А‑а, – ответил казначей. – Вы знаете, а ведь этой двери пять сотен лет, – добавил он с тщательно отмеренной долей укоризны.
– Оно и видно, – бесцеремонно брякнул аркканцлер. – Здоровенная такая черная штукенция. Что нам здесь нужно, дружище, так это поменьше камней и деревяшек и побольше жизнерадостности. Ну, ты понимаешь – чуток охотничьих гравюр. Украшеньица какие-нибудь.
– Я займусь этим лично, – не моргнув глазом, со-врал казначей. И вспомнил о зажатой под мышкой стопке бумаг. – А тем временем, мэтр, может быть, вы…
– Отлично, – перебил его аркканцлер, нахлобучивая на голову остроконечную шляпу. – Молодец. А я пойду взгляну на больного дракона. Мелкий поганец уже несколько дней к дегтю не притрагивается.
– …подпишете пару документов… – поспешно затараторил казначей.
– Не до того мне, – отмахнулся аркканцлер. – Здесь и так от чертовых бумажек не продохнуть. Кстати… – Он посмотрел сквозь казначея, словно внезапно о чем-то вспомнил. – Я утром одну странную штуку увидел, – сказал он. – Во дворе мартышка гуляла. Наглая такая.
– Ах да, – жизнерадостно ответил казначей. – Это Библиотекарь.
– Он что, питомца завел?
– Нет, вы меня не поняли, аркканцлер, – весело объяснил казначей. – Это и был Библиотекарь.
Аркканцлер уставился на него.
Улыбка казначея застыла.
– Библиотекарь – мартышка?
У казначея ушло много времени на то, чтобы прояснить ситуацию, после чего аркканцлер сказал:
– То есть ты говоришь, что этот бедолага превратился в мартышку из-за магии?
– Из-за несчастного случая в библиотеке, да. Магический взрыв. Был человек – стал орангутан. И не называйте его мартышкой, мэтр. Он – обезьяна.
– А что, есть какая-то разница?
– По-видимому, есть. Он становится, э‑э, крайне агрессивным, если его назвать мартышкой.
– Надеюсь, он задницу людям не показывает?
Казначей